Хотела посмотреть С.Маковецкого в главной роли - и получила от его игры массу удовольствия. Он - лучший "дядя Ваня" на сегодня. Симонов в роли профессора был тоже очень хорош - но тут надо вычеркнуть его сцену в ночной рубашке, которую он задирает выше колен.....Всё остальное - полный бред. Бред, фарс, и крики, бесконечные крики. 3 часа - представление кричащих людей. Кстати - смеха (того, гомерического, о котором пишут многие критики) - в зале не было вообще. И аплодисментов тоже. Я аплодировала только в конце - Маковецкому и Симонову. Сцены затянуты непередаваемо – просто жилы из тебя вытягивают – и один вопрос в голове «когда же это закончится?»И дело здесь не в «прочтении великого Чехова». Любая игра актеров в любой пьесе любого автора – должна что-то рождать в душе зрителя. Но вчера во время спектакля было пусто в душе – ничего не рождалось, кроме негатива – нет, не люблю я оголенные части тела, сцены насилия-совокупления и крик со сцены.А к вопросу «что не всем дано это понять» - ей-богу – «эту ткань не видит только дурак». Король – голый.P.S. В любом случае – я довольна, что посмотрела игру Маковецкого (хотя его было так мало в этой постановке, что постановку надо было назвать «Тетя Лена» - по мотивам пьесы Чехова «Дядя Ваня». Дубровской там было – слишком много, практически для нее (и ее тела) и поставили этот спектакль). И еще – я довольна, что теперь знаю и понимаю, почему половина труппы хотела отставки Р.Туминаса.

Ожидания не оправдались. Пьеса Чехова каким-то образом отделилась от автора и зажила самостоятельной жизнью, не связанных общим смыслом мизансцен. Общим был только фон - мучительно-тоскливый. Зритель радостно реагировал на любые попытки оживить спектакль, но попытки остались не реализованными. Мертвый Чехов на сцене музея восковых фигур. После просмотра захотелось пересмотреть фильм "Генералы Песчаных карьеров". 200 грамм коньяка решили проблему когнитивного диссонанса.

ОЧЕНЬ РЕКОМЕНДУЮ:1. специалистам по психиатрии - на открытии Чеховского фестиваля Туминас признался, что когда он болен, то обращается к Чехову; конечно, Чехов был врачем широкого профиля, видимо, сталкивался и с психиатрией;2. ШКОЛЬНИКАМ - наконец-то есть сценическое воплощение ненависти к русской классической литературе, видимо, сформированное в средней школе;3. если Вам прописано рвотное - действует отлично и не засоряет желудок химикатами.Браво, Туминас! В каких-то театрах главреж может трахать свою любовницу(ка), а тут - какое раздолье - всю труппу! Вкупе со зрителями. Какой умный PR ход - обгадил классика и заметили, говорит вся Москва. Вон, в Станиславского появился Галибин, так только после скандала и заметили.

"Дядя Ваня" в Вахтанговском..?.Но где он здесь? Новое прочтение?Какой-то структивизм.Елена Андревна с ледяными глазами на протяжении всего спектакля,оловянный солдатик ходящий аршинами,старуха Шпакляк, Астров даже не запомнился.Такое режиссерское прочтение Чехова мне не понравилось.Этот спектакль с чужой холодной душой, не российской.

Кто что хочет-то и увидит. Вы поставите лучше? Ставьте!А "Дядя Ваня" здесь потрясает. Атмосфера непередаемая. Очень жаль, если кто-то ее не чувствует...

Сейчас за «Дядю», как за ещё не заезженную пьесу, к юбилею Чехова схватились многие, но для меня этот «Дядя» первый, поэтому сравнивать мне покуда не с чем. Могу лишь обрадовать, что привычной «чеховщины» - погружённых в уютный, домашний стазис героев, занимающихся бесконечной болтологией – у Туминаса мною замечено не было, хоть текст он и прочитал от доски до доски. У него, скорее, «достоевщина» - сонм болезненных рефлексивных надломов, чугунные решётки обстоятельств, атмосфера сырого, простуженного, горячечного мира: не деревня с полями и лесами, а раскольниковский Петербург либо Скотопригоньевск. Эмоции то и дело выплёскиваются через край, как вода из стаканов исполняющего роль карикатуры на всех и вся Телегина (Красков), то у одного, то у другого, своими брызгами неизбежно пятная всех окружающих, и актёры всё больше кричат, нежели говорят – и только дядя Ваня (Маковецкий) не участвует в кипении страстей, его первый и последний взрыв тянет на обиду, но никак не на возмущение. Он слишком пассивен, неприспособлен к жизни, беспомощен, как младенец, чтобы по-настоящему влюбиться и по-настоящему взбунтоваться. Умеренный гротеск изящно подчёркивает, что у всех в этом доме с нервами не в порядке – Серебряков (Симонов), только что гордо выплывавший из сумерек с домочадцами, как Воланд со свитой, вскоре уже носится по сцене, задрав сорочку, как буйнопомешанный; Астров (Иванов) пьёт водку через шланг из огромной бутыли и буквально насилует равнодушную ко всему, включая саму себя, Елену Андреевну (Дубровская); дядя Ваня, выстрелив почти в упор в Серебрякова, дважды толкает его рукой, а тот не падает, стоит, как статуя, так что кажется – это не Иван Петрович промахнулся, а просто Александр Владимирович неубиваем. Публика не успевает заскучать, живо реагирует на сюжетные перипетии – ведь старая история о заразной русской провинциальной хандре, «тоске о несбывшемся» и разочарованиях зазвучало на удивление современно. Финальный монолог Сонечки (Крегжде) с сакраментальным чеховским «Надо жить!» звучит не смиренной молитвой, а манифестом стоической воли, и она ещё пытается спасти своего превратившегося в безвольную куклу дядю, накачанного морфием – открывает ему глаза, растягивает губы в улыбку, кружит в подобии вальса… Но, видимо, поздно – раз опустив руки ложным осознанием, что «жизнь кончена» (а начиналась ли она вообще?), он так больше и не нашёл в себе сил поднять их вновь, так и ушёл в небытие с этой лубочной улыбкой Иванушки-дурачка, полвека на печи провалявшегося. Получился спектакль без пафоса, без сантиментов и практически без лирики, но убедительный, яркий, объёмный, живой, во многом неожиданный, каждый эпизод и каждый персонаж которого со своей личной трагедией и со своей личной комедией достоин отдельного абзаца – спектакль пусть не цепляющий, зато интересный, как интересна любая индивидуальная и самодостаточная точка зрения на классику без её при этом искажения. И к тому же качественный, добротный – звучит замечательная музыка, каллиграфически вырисованы мизансцены, не возникает ни суеты, ни «зависаний». Надо смотреть, надо думать, надо этим не ограничиваться – ждут другие «Дяди Вани» в других столичных театрах… 23.01.10 Коментировать рецензию

Только закончился спектакль - это безобразие!!!!!!!!! Вечер окончательно и бесповоротно испочен, такого ужасного спектакля не припомню, три часа выброшено даже не на ветер, а в сточную яму. Так обезобразить Чехова мог только человек глубоко ненавидящий нас - русский народ - прибалт да и только. Одна звездочка в оценке этого спектакля - это просто нобелевская премия, если в театре Вахтангова будут такие все премьеры - то в театре делать нечего (судя по всему и Маскарад также обезобразит).

Александру. Никакое изнасилование нельзя оправдать страстью. Если у Вас есть дети подростки, поведете ли Вы их на постановки Туминаса - Горе от ума, Троил и Крессида, Дядя Ваня? Вряд ли, не так поймут. А ведь это классика, которую они должны смотреть в театре.

Ну, вы махнули: "ставить Чюрлениса". Чюрленис музыку писал (кстати, очень даже красивую) да картины рисовал; никаких пьес на его совести нет.

Шаляпин в 1905 пел Дубинушку,а в 1920 жалел об этом, всем "восторженным революционерам" не увлекайтесь ниспровержением автора,псевдоновым прочтением,Чеховым не Чеховскими решением,неужели мало современности в политике и крови реальной от этой революционности,пусть у себя в Литве делает театральные революции,нет я не националист,Литва первая побежала из Союза,напомнив мне ,что я русский, ну а уж коль национальная карта мощное сегодняшнее оружие,то пусть ставит Чюрлениса,а не воспитывает новое поколение революционеров из "Народной Воли" в России,господи спаси нас от очередных реформ и реформаторов и их оголтелых поклонников на страницах даже этого сайта типа АЛЕКСАНДРА И КОСТАРИКИ.