"Парсифаль" - религиозная церемония, смелая кантата, философское размышление Рихарда Вагнера, длящееся по ощущениям целую вечность (мне сразу вспомнился спектакль "Процесс" Кристиана Люпы, показанный в рамках Театральной олимпиады-2019). И даже по театральным меркам всё идет довольно долго - 5, 5 часов. Мрачная, постапокалиптическая опера стала заключительной и самой масштабной работой 70-летнего композитора. Кстати, сам Вагнер сторонился называть свое произведение оперой (ведь не для развлечения же оно было написано) и определял его не иначе, как "торжественная сценическая мистерия", служащая"завещанием для будущих потомков". Он даже требовал, чтобы не было никаких аплодисментов по окончании актов, а ставиться "Парсифаль" может и должен был только в его театре Бюнен Фестшпильхаус в Байрёйте, под который Вагнер, собственно, и писал свое детище. К всеобщему счастью это правило отменила вдова Вагнера Козима в 1913 году, и сегодня "Парсифаль" с успехом идет на сценах ведущих театров мира. В Петербурге его можно послушать на сегодняшний день только в Мариинском театре. Образы и тему своей мистерии Вагнер взял в эпической поэме «Парциваль» Вольфрама фон Эшенбаха. Сказка представляет собой смешение легенд о короле Артуре, христианского мистицизма и буддизма в философии Шопенгауэра и повествует о священном ордене рыцарей, возглавляемом раненым телом и душой Амфортасом. Его единственная надежда на выздоровление - невинный, ставший мудрым благодаря состраданию, коим и окажется впоследствии "дурак" Парсифаль. Во имя спасения короля он сразится со злым колдуном Клингсором и Кундри - оборотнем, одновременно являющейся самоотверженной слугой рыцарей и прекрасной соблазнительницей, и заберет у него священное копье, которое исцелит Амфортаса. Сложные духовные, эмоциональные и метафизические проблемы, борьба двух начал (зла и добра) тесно переплетаются в изысканном и изобретательном произведении немецкого композитора. И, на самом деле, лично мне сложно представить кого-то другого за дирижерским пультом (кроме Валерия Гергиева), кто взялся бы воскрешать демонов и ангелов Вагнера. Гергиев настолько сливается с музыкой, отдавая себя процессу целиком, что, в конечном счете, приковывает к своей властной и бесовской натуре гораздо больше внимания, чем исполнители на сцене. Хотя там тоже происходит настоящее волшебство: начиная от фантастической сценографии руки Евгения Лысыка до божественных голосов (Вадима Кравеца, Елены Панкратовой и Михаила Векуа), которые раздаются буквально отовсюду, в том числе и с 3-ого яруса (голос с неба - Мария Уварова) . Страдания грешников и сострадание непорочного юноши ощущаются каждой клеточкой тела. Единственное, что омрачает прекрасное таинство и полное погружение в музыку , - это регулярные задержки со стороны Гергиева, что в конечном счете приводит к уходу большей части зрителей после второго антракта (опера и так заканчивается в 00:00 часов, а намеренное растягивание пауз со стороны руководства приводит к еще более позднему завершению театрального вечера). Возможно, что Гергиев таким образом формирует у зрителей театральный аскетизм для большей сопричастности с главным героем и глубинного понимания тем Вагнера...?!