Слишком много всего: актеров, предметов, движения, повторов. Красота пьесы Кокто в аскетичности, которая здесь утрачена. Вместе с ней пропали голос и сила, остался хаос, произведение разваливается. Интересная попытка, но на мой взгляд она не удалась.

"Я не знал, что столько эмоций у женщин внутри", что столько и так может быть Озыв одного спутника

Пьеса 1928 года, в одном действии, популярная, много вариантов воплощения сюжета есть. И опера Пуленка, и кино, и спектакли. В таком ряду не просто выделиться. В МТЮЗе перевели пьесу на пластический язык, и это оказалось так естественно. Женщина на грани нервного срыва и депрессии. Ее бросил возлюбленный, он женится на другой и сообщил ей об этом. А в результате получается, что нам нравится на это смотреть. Например, что интересного мы видим. То, как Алла Онофер (Офелия чистейшая) присядет у стола и головой поникнет, вспоминая. А это боль. То как она рисует на полу, ее рисунок - это контур тела мужчины (по пояс, волноваться не о чем), потом ложится на пол, мечется и проживает травму. Вот каково оно, остаться без партнера. На миг, на месяц, навсегда. Это то чувство и та память, которую нужно стирать. Илона Борисова (Бри ван де Камп, пугающее сходство) справляется с задачей, намачивает тряпку, натирает пол с рисунком. Да, только так получится выжить, когда все в твоем положении – гнев и утрата. Способ один: взять оружие (тряпка и ведро с водой), сформировать хват, чтоб ввести его в действие (намочить всепоглощающей водой), и уничтожить предмет беспокойства. Еще нам нравится Полина Одинцова. В ее движениях (Валькирия, одна из них, Гунн или Гондукк, порою Регинлейв) нет и не может быть надлома. Уверенное, сильное и волевое тело, даже в расслабленной позиции – угроза, однако голос – вдруг нежен и высок. Она сжимает провод телефона (а потом его порвет, и это порыв боевой девы, а не срыв в истерике) и трепетно беседует с предметом своих чувств. Пытается казаться безопасной. Могла б этот аппарат и об колено разнести. Но нет. Даже такой, полу-божественной натуре, суждено попасть в ловушку неудачной любовной истории. В спектакле есть и про удачную, так мне показалось. В целом, история вышла правдивая, с живой кровью, о страдании сердца, покинутости, пустых порывах в одинокой комнате, и преодолении, в телесном смысле и душевном, всего этого, иногда неизбежного. А дальше - только улыбаться. Ведь все проходит, в меру незаметно, в том числе и час с небольшим, как пуля дикого охотника, пролетел, задев не тело зрителя- но чувства. Режиссер спектакля – Виктория Арчая.

Одна сцена из него примерно соответствовала тому, что была в одноименном фильме Альмодовара, когда женщина, отвыкшая спать одна, долго ворочается и не может уснуть, а на простыне на свободном месте нарисован мужской костюм... Я был на втором показе, но атмосфера была в принципе такая же, как бывает на первом — множество цветов и контрамарок, выход к зрителям режиссера спектакля и режиссера театра… Так что неизвестно, как отнесется к этой работе обычный зритель, а театралы — рукоплескали. Что такое пластический спектакль, в котором молодые актрисы — не в трико? Сначала мне захотелось получить либретто, так как жесты героинь были не ясны. Но вскоре произошло «наведение на резкость», и каждый эпизод стал понятен. Вкратце говоря, женщина брошена, но любимый иногда звонит. Отсюда — название. Сама брошенная перешла в режим автоматизма, поэтому некоторые метания, которые казались поначалу бессмысленными, таковые и есть. Одну героиню играют три женщины. Это абсолютно оправданно. Возьмем, к примеру, танцы «леди стайл» — там всегда выступают целым кордебалетом, иначе на сцене не хватает заполненности. Описываемый спектакль проходит в однокомнатной сцене "Игры во флигеле", которая расположена в отдельном особняке. Для камерной студийной обстановки три актрисы — в самый раз. Описывать увиденное мне даже в голову не придет. Просто опишу введение в происходящее или, говоря наукообразно и музыкально, интродукцию. По ней уже будет понятен базовый язык действа. Одна из женщин привинчивает ножки к столу, с целью собрать мебель из коробки. Сначала нашлись только три из них: стол уже мог самостоятельно стоять, но — очень неустойчив. Тогда другая женщина залезла под стол и попыталась соорудить ножку из двух своих предплечий, что очевидно не удалось. Как видим, режиссер имел ввиду, что с уходом другого человека образовалась пустота (гигантская дыра), которую не удается заполнить собой, и в целом — неустойчивое состояние. В литературе, кино, театре и песне его принято рассматривать на примере женщины. Подобных произведений о мужских потерях — считанное число. Ну вот и смотришь очередную женскую версию — и без антракта, само собой.

Московский театр Юного зрителя не перестает удивлять разнообразием театральных жанров, представленных на его сцене: разброс от комедии к трагедии, от водевиля до фарса. Каждый раз, идя на премьеру, не представляешь, что тебя будет ожидать сегодня. Особенным разнообразием и смелостью постановок славится сцена во флигеле: именно здесь дают возможность проявить себя начинающим режиссерам. На этот раз я посмотрела здесь спектакль "Человеческий голос", поставленный хореографом Викторией Арчая. Да! Именно хореографом, ведь спектакль пластический, практически бессловесный и голос тела в нем заменяет человеческий голос. Монопьеса Жана Кокто всемирно известна, много раз ставилась в театрах всего мира, экранизировалась знаменитейшими режиссерами от Росселлини до Альмодовара, но там всегда присутствовал авторский текст, нескончаемый монолог покинутой женщины и перевести все это в пластику идея невероятно смелая. Но Виктории Арчая это блистательно удалось. В спектакле героиня пьесы представлена одна в трех лицах: актрисы Илона Борисова, Полина Одинцова и Алла Онофер - овеществленные тени душевной боли. Механические бессмысленные действия - движение помогает забыться - не на долго, лишь на мгновение и оглушающая боль опять охватывает все существо. Мучительные телефонные звонки выдергивают из секундного забытья, размножая страдание Абсолютно белое пустое пространство наполняется уже совсем никому ненужными предметами, в основном оно наполняется непереносимой мукой. "Человеческий голос" - новый опыт для актрис, новые впечатления для зрителей. Спектакль поставлен и сыгран виртуозно. В очередной раз убеждаешься, что человеческое тело может выразить в пластике любые оттенки чувств. Великолепно подобранные музыкальные композиции усиливают восприятие. Зрители, пришедшие в этот вечер на сцену "Игры во флигеле" Московского театра Юного зрителя, кажется даже не дышали все семьдесят пять минут, что длится спектакль "Человеческий голос". В общем: если не видели, настоятельно рекомендую посмотреть.

Виктория Арчая - режиссер молодой, но именно этот спектакль Камо Гинкас повез в Санкт-Петербург на престижный театральный фестиваль «Балтийский дом», где 7 октября 2022 года и состоялась премьера. Это пластический спектакль и не очень изведанный для меня вид постановок. Учитывая то, что пьесу я не читала, было интересно смотреть с нуля и попытаться понять о чем спектакль. И надо сказать, что практически с минимумом используемых слов, но смысл актрисы донесли. Так о чем же спектакль? О том, что чувствуют женщины во время расставания. Пьеса задумывалась как пьеса-монолог, но здесь целых три актрисы. И эта боль потери утраивается. Женщина (женщины) просто сходит с ума от любви. Собирает чемодан, постоянно перебирает его вещи и ждет-ждет, что он придет. И еще постоянные телефонные звонки, ее разговоры с ним. Ей остался только голос в телефонной трубке, который мы не слышим, и собака, которую мы не видим. Она практически доведена до безумия. Какие-то обрывки разговоров, резкие движения. И все это помноженное на три. Как женщина, я не понимаю такого безумства от любви. Но как любитель театра с интересом посмотрела как молодые актрисы Илона Борисова, Полина Одинцова и Алла Онофер выражают эмоции движениями тела, «голосом тела». В итоге, получился очень любопытный способ работы с текстом пьесы. Стоит сходить за новыми ощущениями. Тем более спектакль идет всего чуть больше часа.

Очень неоднозначная премьера на сцене "Игры во флигеле" МТЮЗ. Одна героини пьесы Жана Кокто на сцене превращается в трех. Постановка Виктории Арчая очень пластичная, эмоциональная, но оставляет ряд вопросов. Понятнее будет тем, кто читал пьесу или видел иные постановки. На поклонах охватывает восторг от игры замечательных актрис, но оставшейся недосказанности, от внутренних криков покинутой героини до разрывающихся звонков телефона.