Старику Крэппу исполнилось 69, он отпраздновал свой др как всегда в кабаке, тихо-скромно и пришел домой слушать пленки (катушки под номерами) с записью своего голоса, есть бананы и скорбеть по своей никчемной жизни. Одиночество, страдания и старость. Кому это интересно? Судя по популярности пьесы – вообще всем и везде. Актеру Игорю Ясуловичу – исполнителю роли Крэппа - 81, он явно любим публикой (стало быть, женщинами), народный артист, который проявит свой талант на полную катушку, изобразит грязнулю Крэппа в чистой одежде и без реквизита. Ведь ничего-то не дали исполнителю весомого, предметного в помощь. Ни стола с ящиками (без ящиков есть), ни бананов, ни магнитофона. А ведь надо-то всего ничего. Зато И. Ясулович имеет гордую возможность продемонстрировать собственные скиллы, и он делает это: показывает миманс с отсутствующими предметами. На мой вкус – так не все удалось одинаково хорошо. Естественнее всего – опрокидывание рюмочки в сторонке. Да и бананы, кстати, ест актер особо страшно, нагоняет жути. Пьеса - самая автобиографичная из беккетовских, потому мы немного узнаем, каков он, вкус литературной неудачи, оценим роль женщин в жизни писателя. Идиллически-романтическую, а она повторяется маниакально путем проигрывания пленки несколько раз с эпизодом в лодке (грудь, глаза, солнце, тишина) и практическую – старая проститутка всегда рядом. Хотела ли я этого? Узнать получше автора пьесы, почти лично и разделить экзистенциальную скорбь? Пожалуй, не очень. Но и узнала, и разделила.

МТЮЗ продолжает удивлять

Прекрасный спектакль. Больно от осознания того, что у каждого есть своя «последняя лента». Мне кажется, на этот спектакль нужно идти одному. Несколько дней после спектакля думала о нем, долго не отпускало

Не так часто как хотелось бы, но случаются театральные спектакли, проникающие в глубь души, поселяющиеся там навечно, время от времени всплывающие сладостным воспоминанием и тревожащие неуловимым беспокойством. Таких спектаклей не может быть много, но какое счастье, что они есть. Не так давно, а точнее в прошлую пятницу моя копилка пополнилась еще одной драгоценностью. "Последняя лента Крэппа" поставлена Камой Гинкасом во флигеле Московского театра Юного Зрителя для Игоря Ясуловича. Перед нами предстало совершенное по форме и абсолютно минималистическое театральное действо. Все произошло по Немировичу-Данченко, которому приписывается фраза: "Выйдет на площадь актер, расстелет коврик и это уже театр". Именно так и случилось на этом спектакле. На пустую сцену выбежал бодрый, слегка запыхавшийся Игорь Ясулович и из ничего начал создавать мир Крэппа. А когда белый куб сцены заполнился бананами, бобинами, катушечным магнитофоном, а главное воспоминаниями, актер на глазах начал дряхлеть и слабеть, вылепляя Крэппа, притулившегося на задворках собственной жизни. Крэпп слушает плёнку, записанную в тридцать девять лет. Крэпп спорит с собою молодым, выключает, включает, перематывает. Крэпп заворожён собственным голосом, он завидует себе, захваченный памятью о случившейся любви. Нынешнего Крэппа жалко, но он любил жизнь и жил по-настоящему. Крэпп проиграл, но он хотя бы участвовал в игре, а многие и не играли вовсе. Крэпп сломлен, но он хотя бы пытался жить. Пленки на старых катушках - последняя попытка уцепиться за уходящую жизнь, зная, что конец неизбежен. Бессмертный текст Самюэля Беккета в сочетании с необыкновенными талантами Камы Гинкаса и Игоря Ясуловича дает неожиданный эффект. Возникает ощущение чего-то очень важного, что пропускается нами в суете существования, чему мы не успеваем сопереживать, что не успеваем прочувствовать. Лента крутится впустую, лента шуршит вхолостую. Затемнение. Конец игры.