Не ходите.

Люблю этот театр. Считаю его одним из лучших, если не самым лучшим в Москве. Никогда никакой пошлости, неуместной «ругани». И о спектакле )) Бесподобная игра Сергея Рудзевича!!! Не замечала этого актера в сериалах (может быть мало их смотрю)), но в театре - это действительно «звезда». Не самое простое произведение, в исполнении Сергея Рудзевича, смотрится на одном дыхании. Рекомендую данный спектакль, не пожалеете.

Чушь полная, переиграно.

Спектакль хороший, но для людей думающих, а не желающих зрелищ и веселья.

получили огромное удовольствие от спектакля!!!!сходила бы ещё причём сразу же!

Спектакль понравился. Необычный и проникновенный. Гоголь конечно очень очень одаренный, но иногда недоступный. Спасибо режиссеру и актеру, что дали такую возможность задуматься и понять важные вещи о сущности человека.

Эмоциональная феерия! Интеллектуальный экстаз! Это самое меньшее что можно сказать!!!

Я пока не театрал и пришла в Сферу, чтобы просто посмотреть, что это такое - камерный театр и классическое произведение. То, что я увидела, и прочувствовала , до сих пор отражается во мне - это маленькая комната, где по краям сидят зрители, а в центре разворачивается трагедия маленького человека- одного человека - и настолько искренне, настолько эмоционально, и настолько красиво, что не только проникаешься внутренним миром героя, но и становишься им. Бесподобный Сергей Рудзевич, браво! Обязательно приду еще!

Мне спектакль понравился, но больше практически никому. Его нашли в основном скучным. Возможно я бы тоже посчитал его скучным, если бы не восхищался игрой. Особенно я отмечаю актёра, который очень профессионально изображал психа на протяжении полутора часов. Выкладывался по полной (психи ведь довольно часто орут, так что Сергей Рудзевич самозабвенно срывал голос). Также он вовлекал зрителей в действо. И в целом это было смешно. Есть в постановке один недостаток - часто играющий бэкграундом "Собачий вальс". Это раздражало. В зале был 41 зритель.

Записки дилетанта. № 33. Театр Сфера. Записки сумасшедшего (Н. Гоголь). Реж. Александр Парра.Бенефис сумасшедшего. У этого уютного театра с обстановкой навевающей лёгкую ностальгию по советским временам свой путь, своя особая концепция: «Мы отвергаем принцип театра-куба со снятой стенкой и подглядыванием - мы утверждаем принцип "сферы общения". Зритель как бы втягивается в действие, становясь соучастником происходящего в спектакле». Вот, в дверях камерной сцены встречая зрителей замер актёр, освещённый софитом. Он глядит на пришедших в упор, в руках замерла железная кружка. Это Сергей Рудзевич, сегодня он сумасшедший. В просторной комнате с двумя рядами сидений, расставленных буквой «Г» из декораций лишь старинная кушетка, столик с гусиным пером и листы бумаги, разбросанные на полу. Окна до половины завалены хламом, книгами. Актёр и зрители находятся друг перед другом.Аксентий Иванович Поприщин согласно режиссёрской задумке безумен с первых же секунд. Он растрёпан, одет в шерстяные носки, нижнее тёплое белье, рубашку и жилетку. Это великовозрастный, «за сорок», но так и оставшийся мелким чиновник, в силу отсутствия связей и своей ограниченности приговорённый до конца жизни чинить карандаши своему начальнику. Коль это моноспектакль, способ общения у актёра один – в виде непрерывных монологов человека, сошедшего с ума. Вначале это выглядит достаточно безобидно, лишь заметно, что смысловые и эмоциональные акценты расставлены в случайных местах. Поприщин больше похоже на маленького человека, сильно замученного и задавленного своими мыслями и наблюдениями о несправедливости и неравенстве. Этот слабый, жалкий и инфантильный мечтатель возмущается всем подряд на свете. Сергей Рудзиевич сразу вступает в плотный контакт со зрителями. Его раненая душа нараспашку, он опьянён, надломлен жизнью ударившей обухом по голове слишком сильно. Внутри этого маленького человека кипят нешуточные страсти. Он то кричит, то глумится, то взрывается пароксизмами эмоций, то удивляется. Актёр то с отчаянием, то с хулиганством, но ненавязчиво пристаёт к зрителям, бродит между рядов, пугая кого-то, подсаживается, обнимает за ноги, садится рядом, пристально смотрит на некоторых. Дистанция между участниками таким образом исчезает, режиссёр перемешивает всех между собой. Лишь ко второй половине спектакля зрители привыкают к его безумным выходкам, перестают пугаться, расслабляются и с удовольствием поддаются его актёрскому обаянию. Безумец накрепко приковывает внимание нормальных людей. Поприщин, не имеющий ни талантов, ни способностей, ни денег проводит всё свободное время лёжа на диване, но не оставляет тем не менее желания обладать красавицей-дочерью своего начальника. Невозможность удовлетворить свои желания мучает его, всё сильнее сводя с ума. Вот, Поприщин уже начинает слышать разговоры маленькой собачки, «читает» её «записки» о своей госпоже: «признаюсь, с недавнего времени я начинаю иногда слышать и видеть такие вещи, которых никто еще не видывал и не слыхивал». С его точки зрения во всём виноваты деньги и социальная несправедливость: «Достатков нет – вот беда», «всё, что есть лучшего на свете, всё достается или камер-юнкерам, или генералам». Ну, а если наяву удовлетворить желания невозможно, значит надо подключить воображение: «Отчего я титулярный советник?.. Может быть я какой-нибудь граф или генерал?». Ненормальность всё нарастает и нарастает, переходя к концу в кульминацию. На лбу актёра появляются перья, он всё чаще опускается в партер, устраиваясь прямо на полу, в ногах у зрителей. Даты дневника, которые произносятся всё быстрее, становятся всё курьёзней – после 8 декабря вдруг наступает «Год 2000 апреля 43 числа» и именно в эту дату как раз «отыскивается» испанский король: «Сегодняшний день – есть день величайшего торжества! В Испании есть король. Он отыскался. Этот король я» (становится слышен рык льва). Теперь настал черёд отыграться за унижения испытанные на своей ненавистной службе: «…а я на самом главном месте, где подписывается директор департамента, черкнул: «Фердинанд VIII». Нужно было видеть, какое благоговейное молчание воцарилось; но я кивнул только рукою, сказав: «Не нужно никаких знаков подданничества!» – и вышел». Выглядит Поприщин нелепо и смешно, в том числе потому, что королём он себя назначил совершенно незаслуженно. При этом всех других занимающих свои высокие посты он также считает получившими несправедливо. «Мартобря 86 числа. Между днем и ночью» – Сергей Рудзиевич становится всё буйней, но это не мешает ему неожиданно произносить совершенно пронзительные наблюдения: «Женщина влюблена в чёрта», «а вот эти все, чиновные отцы их, вот эти все, что юлят во все стороны и лезут ко двору и говорят, что они патриоты и то и сё: аренды, аренды хотят эти патриоты! Мать, отца, Бога продадут за деньги, честолюбцы, христопродавцы!». Очевидно, это мысли самого Гоголя, для безопасности вложившего их в уста сумасшедшего. «Никоторого числа. День был без числа». Актёр с удовольствием, взахлёб безумствует, просит зрительницу накинуть ему «мантию» из халата на плечи. «Мадрид. Февруарий тридцатый»: «Сегодня поутру явились ко мне депутаты испанские, и я вместе с ними сел в карету». Поприщин, наконец, физически попадает в сумасшедший дом. Сергей Радзиевич быстро-быстро бредит, несёт ахинею про «бритых грандов», он окончательно превратился в совершенно ненормального, не человека. Актёр, безусловно, держит зал, к тому же зрители привыкли к его выходкам и знают, чего от него ждать. «Чи 34 сло Мц гдао. Февраль 349», но и в безумии нет спасения, мучения продолжаются: «Нет, я больше не имею сил терпеть. Боже! что они делают со мною! Они льют мне на голову холодную воду!». Остаётся только помолиться встав на колени перед зрителями: «Матушка, спаси твоего бедного сына! урони слезинку на его больную головушку! посмотри, как мучат они его! прижми ко груди своей бедного сиротку! ему нет места на свете! его гонят! Матушка! пожалей о своем больном дитятке!..».Но что повесть, что спектакль кончаются на мажорной ноте: «А знаете ли, что у алжирского дея под самым носом шишка?». И Сергей Радзиевич пускается в пляску со зрительницами под цирковую музыку. В центре хоровода исступлённо танцует – Поприщин. Но это лишь жалкая попытка преодолеть трагичность жизни краткосрочным весельем…