31 мая сего года я первый раз побывал в Театре.doc. Представлял его себе именно «документальным», то есть театром «констатации сухих фактов» (хотя, что это такое мне и самому трудно представить). Но оказалось, что Театр. doc – театр художественный, даже, пожалуй, высокохудожественный. Познакомился с первой пьесой прозаика и поэта Дмитрия Данилова, когда она еще находилась в состоянии рукописи (спасибо автору за доверие). Пересказывать сюжет нет смысла. Его, кстати, спойлеры-администраторы театра зачем-то напечатали в программке, что делать ни в коем случае не следовало. Во время просмотра спектакля меня одолевало терзающее субъективное чувство, что мастера Театра.doc «сделали» из Данилова Чехова, что совсем не испортило и не исказило замысел автора, ибо постановочных интерпретаций у этой пьесы – сад расходящихся тропок. Стопроцентно чеховский образ создал Антон Ильин, сыгравший главною роль, собственно, Человека из Подольска. Работа выполнена на славу. Так же чеховский персонаж – женщина-полицейский в исполнении Дарьи Гайнуллиной. Именно благодаря ее участию в спектакле, специфическая аура отделения полиции обволакивала театр в течении всего действия. Автору этих строк неоднократно приходилось находиться в участках милиции-полиции и в качестве задержанного, и в качестве понятого, и в качестве заявителя. Подтверждаю: да, почти во всех отделениях есть своя сексапильная девушка-офицер, питающая игривый интерес, как к коллегам, так и к гостям «заведения». Публика на спектакле непрерывно смеялась. Представление действительно получилось смешным. Но этот смех родственен смеху зрителей театра Карабаса Барабаса, потешающихся над избиваемым Пьеро. Или смеху читателя Владимира Сорокина (опережая возможные сравнения, Данилов упоминает в своей пьесе и самого Сорокина, и вещество «жидкая мать», фигурирующее в его романе «Сердца четырех»). По сути, в издевательствах полицейских над задержанными нет и не может быть ничего смешного. Но оказывается, иезуитство персонажей в погонах из «Ч. и. П» носит как бы характер воспитывающий, очищающий, облагораживающий. И при этом полицейские не перестают выглядеть садистами. Естественно, напрашивается сакраментальный вопрос: «Что же хотел сказать автор»? Серые полицейские в серой форме пытаются привить серому герою любовь к серости окружающей жизни? А эта самая «серость» - хороша она или плоха? Стоит ли ее любить? Любит ли ее автор? Или иронизирует, идеализируя ее? В ответах на эти вопросы кроется ключ к пониманию творчества Дмитрия Данилова, который ухватить довольно трудно и, наверно, совершенно ненужно.