Вообще то шли в Эрмитаж на Ким-танго - но в этот день очередные негодяи взорвали Домодедово - и спектакль заменили на "Последнее письмо". Драм хватает и в жизни, но раз уж пришли..."не пропадать же добру". Не пожалела ни секунды. Спектакль без антракта - час с небольшим - просидела затаив дыхание, вернее как-то обошлась без воздуха, потому что с первых минут сдавило горло спазмом сопереживания, и отпустило только на улице по окончании. Всего 2 персонажа - мать и сын, даже полтора - да простит меня актёр Сергей Щепачёв. Мать пишет письмо сыну и всё не может остановиться, потому что понимает - это теперь её единственный шанс поговорить со своим ребёнком. Живого свидания не будет - её убьют. Просто потому что угораздило родиться не той крови. Вот и описывает свои дни, как будто бы её мальчик сидит напротив и внимательно её слушает. И рада бы поберечь своё взрослое дитя, но хорошего рассказать нечего, а молчать нет сил и рвётся наружу тщательно скрываемый ужас страшных будней еврейского гетто. Завораживает игра актрисы Александры Ислентьевой - пластика движений, необычно музыкальный тембр голоса и мастерское владение интонацией. На сцене сплошной минимализм - в душе какое-то торнадо из эмоций. Надо слушать, надо видеть, надо смотреть такие вещи и показывать их своим детям (конечно тем, которые старше 16-ти), чтобы понимать, что такое не должно повториться, чтобы вспомнить, что ты не просто Xomo из семейства гоминид в отряде приматов, но прежде всего Xomo, обладающий разумом и главное духовностью. Короче - ИДИТЕ И СМОТРИТЕ.

Николай Шейко поставил всего одну главу автобиографического романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба», к сожалению, более известного за рубежом, нежели у нас. «Последнее письмо» - практически моноспектакль: мать (Ислентьева) рассказывает своему сыну (Щепачёв) о том, как его родной украинский городок заняли нацисты и она, пожилой врач, оказалась в еврейском гетто. О том, как люди по разные стороны колючей проволоки обнаруживали своё истинное лицо – злорадствовали, безвольно поддакивали оккупантам, сочувствовали, надеялись, отчаивались, продолжали жить по-человечески в нечеловеческих условиях. Рассказывает без чрезмерного трагизма, просто и искренне, пытаясь разобраться в себе и окружающих, бесстрашно принять неизбежность гибели. «Последнее письмо» - очередное высказывание о необходимости сохранять достоинство перед лицом любой беды, короткое – всего на час, но цепляющее и запоминающееся. В нём нет ненависти, есть только любовь двух родных человек друг к другу, не ослабевающая от времени, расстояний и испытаний. Нет избитых героически-пафосных сентенций, сатирических укусов, жалостливых сантиментов – есть честное, живое свидетельство о кошмарной исторической эпохе в контексте быта одного человека из миллионов таких же людей, лишённых человеческих прав по обе стороны фронта. В спектакле всё безупречно: просвечивающий задник с толпой безликих шляп, запах свечей, бесхитростная убаюкивающая песенка – она на идиш, но в ней упорно слышится что-то о матерях, о солдатах. Великолепно играет Ислентьева главную героиню, скромную, интеллигентную женщину, спокойно ведущую своё повествование: эмоции не прорываются наружу, они внутри, в каждом слове, в таком естественном страхе поставить точку, прервать последнее письмо, единственное свидетельство непростой судьбы. На её лице улыбка, она успокаивает себя, сына, нас: всё не так плохо, и в день перед казнью можно прошивать ватой одежду к зиме, задавать ученику урок, обещать больному скорое выздоровление. «Этот мир так хорош за секунду до взрыва!»© 19.08.2010 Комментировать рецензию