Не понравилось. После первого действия многие ушли. Видимо, не поняли главного действующего лица. Вместо трех сестер-шесть.

Честно ,мне не понравилось.Увы,я ушла в первом контракте.(но на любителя)

Владимир Панков, художественный руководитель SoundDrama, представил в БДТ свою версию "Трёх сестёр". Главным действующим лицом, по словам постановщика, стало время. В спектакле оно осязаемо буквально: сёстры Прозоровы из настоящего и сёстры Прозоровы из будущего встречаются во вневременном пространстве; ведут линии трёх жизней, соединяют голосовые партии в единый ансамбль, создают картину той самой потерянности, опустошения и безысходности, от которой комок в горле у зрителя. Правда, надо отметить, что первым действием (а их в постановке продолжительностью в 4 часа 20 минут аж четыре) Владимир Панков, скорее, наоборот увёл зрителя от ощущения неминуемого краха, поддержал чеховское «Я же водевиль писал». Если не принять это во внимание, то может показаться, что происходящее на сцене больше походит на балаган. Вообще первое действие произвело странное впечатление: сумбур, суета, даже какофония (это потом уже складывается, подобно пазлу, звук к звуку, образ к образу). Второе действие режиссёр-постановщик определил как мистерию, третье как драму и четвёртое как трагедию. И да, по нарастающей всё и было: от водевильности и - трам-пам-пам! - лёгкости первого акта до опустошающей трагедии четвёртого. Максим Обрезков, художник-постановщик и художник по костюмам, создал многогранное, многоуровневое, многоплановое полотно. Здесь и три двери- три пути. Здесь и скамья, сродни той, что стояли на старых железнодорожных вокзалах: то появляется, то исчезает, даёт ощущение движения (но не вперёд, да, не "в Москву, в Москву!", а туда-сюда, вокруг родного "болота"). Здесь и стеклянный наклонный потолок, напоминающий крышу оранжереи (или, скорее, теплицы, во вполне комфортных условиях которой и живут сёстры; хотя по сути, это та же клетка, из которой не вырваться): то свет пробивается сквозь стёкла, то тени голых веток, то зелёная листва... Невероятной красоты костюмы, свет. И музыка!!! Артём Ким и Сергей Родюков создали шикарнейший саундтрек.

В каких только театрах я не смотрела «Трёх сестёр», от московского Малого до нашего Небольшого. Так вот у меня сложилось стойкое ощущение, что постановщик версии БДТ тоже видел этот спектакль много раз. И вообще много разных спектаклей посмотрел, вдохновился и решил насытить своё творение цитатами из них просто донельзя. У «Мастерской Петра Фоменко» в действие введён Автор, который периодически прерывает актеров словами «Пауза», а они иногда ему отвечают эхом - тут автора нет, но персонажи тоже время от времени говорят друг другу «Пауза». В «НДТ» у Эренбурга Вершинин в сцене пожара кричит солдатам: «Сносите на хрен этот сарай», - здесь перед дуэлью Соленый тоже не удерживается от легкого матерка и так с чувством бросает в зал: «Твою мать». В «Евгении Онегине» в Михайловском сцена петербургского бала перенесена на вокзал - тут вообще весь спектакль происходит в декорациях платформ. Что, кстати, по моей личной оценке, является единственной абсолютно оправданной и очень тонкой находкой для пьесы о людях, которые не живут, а вечно ждут этого «поезда в жизнь». К сожалению, ко мне понимание, где разворачивается действие, пришло во второй половине вечера - первая ушла на запоминание вначале «пар» сестёр, а потом «троек». Поясню: Ольга, Маша и Ирина присутствуют в трёх «лицах» - они сами в исполнении актрис соответствующего возраста, их «альтерэго - внутренний голос» в исполнении более старших артисток в темных платках, и их детские образы в форме гимназисток, которых девочки-подростки играют. Долго можно перечислять все «придумки», но сказать хочется о другом. Спектакль получился со множеством оригинальных решений, свет, цвет, костюмы, сценография - супер. С пластическими номерами труппа справилась прекрасно, а это не каждый день увидишь. Музыкальное сопровождение вообще великолепно, начнём с того, что оно практически все время «живое», лишь изредка фонограмму включают. А чувство в итоге двоякое, и дело даже не в том, что все происходящее имеет к Чехову опосредованное отношение. Просто постоянно возникает в голове вопрос: «А к чему это все? Оригинально, красиво, качественно, но что сказать-то хотели нового?». А с другой стороны - мне в целом понравилось, правда! Пусть даже это такой вариант «класс- концерта» для драматического театра, но, простите за каламбур, высококлассный! Так что если правильно настроиться - получите удовольствие точно.

… Если бы знать, если бы знать! Постановка Владимира Панкова в БДТ – пятая постановка «Трех сестер», увиденная мною. Что достаточно парадоксально, ибо эта история о людях, погрязших в мечтах о призрачной Москве, – самая моя нелюбимая пьеса Чехова. Она насквозь пронизана безысходностью и безнадежностью: Валерий Галендеев подсчитал, что фраза “все равно” повторяется в тексте двадцать три раза. Интересно, что все эти спектакли совершенно не похожи один на другой. Очень мрачная, безжалостная постановка Додина, в которой темная стена дома Прозоровых постепенно надвигается на зрителя; слегка глянцевая постановка Кончаловского, неожиданно традиционный спектакль Citizens Theatre в Глазго, полностью лишенный штампов в адрес русских. Три сестры Панкова не похожи ни на одну. Огромная декорация напоминает вокзал, есть даже стеклянная крыша, как на картине Моне “La Gare Saint-Lazare”. Вокзал – это центр кипения человеческих страстей, место, где концентрация чувств, эмоций, переживаний достигает своего максимума. Место, где время, кажется, остановилось. В постановке Панкова, по его собственному признанию, время играет одну из центральных ролей. На сцене одновременно присутствуют не три сестры, их шесть, точнее семь – есть еще маленькая девочка. Повзрослевшие Ирина, Ольга и Маша наблюдают за своей юностью, вспоминая именины Ирины и последующие за ними события. Колоссальная работа с текстом, насколько точно и грамотно режиссер-постановщик разложил реплики героинь. Фразы повторяются, догоняя друг друга, переплетаясь в замысловатую цепочку смыслов. И те чувства, что иногда прячут внутри молодые героини, показаны взрослыми сестрами. Очень красивый и, на мой взгляд, символичный жест: Людмила Сапожникова, которая почти полвека назад играла Ирину в легендарной постановке Товстоногова, снова в той же роли. Но теперь это героиня из будущего, которая уже знает, как сложится ее судьба. Одна из очень сильных сцен – объяснение Ирины и Соленого. Эмоциональный, яркий диалог. Молодая героиня держит руку у губ, словно неосознанно запоминая поцелуй. Но в этот момент нужно смотреть на лицо Людмилы Сапожниковой. Она ничего не говорит, она даже не шевелит губами, но по выражению ее глаз (сколько всего в этих глазах!), по легким мимическим движениям угадывается ее состояние, она вспоминает эту сцену, переживает все снова – это сцена знаковая – и только все понимающая сестра молча гладит ее по руке. Все-таки актеры Товстоноговской эпохи – это легенды. Они оставляют неизгладимое впечатление. Как-то так получилось, что для меня одним из основных персонажей Сестер всегда был барон Тузенбах. Возможно, виной всему первая книжка с портретом героя, в которого я, десятилетняя девочка, когда-то влюбилась. Я все не могла понять, почему мне его так жаль, жаль не просто как человека, трагический финал жизни которого уже известен. Я подсознательно чувствовала, что его смерть бросает тень на всех героев. Когда я смотрела свои первые Три сестры в Citizens Theatre в Глазго, Тайлер Коллинз с таким чувством умолял “Please tell me something”, что хотелось крикнуть Ирине: «солги ты ему, он ведь идет умирать!» У Виктора Княжева это «Скажи мне что-нибудь» звучит с таким бессильным отчаянием в конце, что в этот момент в моей голове наконец-то сложился пазл и я поняла, за что не люблю эту пьесу. Не за ее черную депрессивность и пессимистичность, нет. В моем подсознании закрепилась мысль, что Тузенбаха убил не Соленый. Его убило безразличие. О дуэли знали все, все понимали, что прожженный дуэлянт застрелит близорукого барона: «Я позволю себе немного, я только подстрелю его, как вальдшнепа. Вот вылил сегодня целый флакон, а они всё пахнут. Они у меня пахнут трупом» Но никто не сделал ничего, чтобы предотвратить дуэль. «Одним бароном больше, одним меньше, какая разница». Никогда еще эта «запредельно циничная реплика» не звучала так страшно, как на сцене БДТ. Это усиливается еще и тем, что Тузенбах тут похож на херувима. Молодой, светловолосый, не сводящий обожающего взгляда с любимой Ирины. Над этим бароном не хочется смеяться. «Только вот одно, только одно: ты меня не любишь!». Его жаль уже с первого действия. Впервые нам показывают саму дуэль и это невероятно сильный момент. Параллельно на другом краю сцены накал эмоций ничуть не меньше: происходит прощание Маши и Вершинина. Это сыграно очень достойно. Как писали на одном из форумов, “жутковато по-настоящему увидеть чье-то горе”. И пусть сказано это было про игру Полины Толстун, Карине Разумовской веришь не меньше. Вершинин тут совсем другой. Нет здесь слабостей, которые были и у Домогарова, и проскальзывали у Семака. Простой уставший человек, на котором лежит огромная ответственность перед двумя его девочками… Этот спектакль невозможно посмотреть только раз. И дело даже не в том, что здесь два равноправных состава и хочется обязательно увидеть оба. Об этой постановке говорят: полифония. Это действительно так. Каждый из актеров настолько проживает свою роль, что хочется очень внимательно посмотреть все работы, чтобы запомнить и Машу, судорожно вцепившуюся в Вершинина, и Соленого, который думает, что похож на Лермонтова, и потрясающих актрис товстоноговской эпохи. И все это под звуки оркестра. … Музыка играет так весело, так радостно, и, кажется, еще немного, и мы узнаем, зачем мы живем, зачем страдаем.. Если бы знать, если бы знать!