Спектакль по Гоголю стал театральным дебютом известного екатеринбургского режиссера Василия Сигарева на театральной сцене. И вполне отражает авторский стиль, достаточно жесткий. И дело здесь не только в постоянном образе петуха, который преследует героя все время, и не в действительно страшной паночки в исполнении постоянной музы режиссера (и жены) Яны Трояновой, которая последний месяц смотрит на нас с рекламных плакатов очередного сериала на ТНТ. А в умении передать ужас ситуации с помощью нескольких штрихов и нескольких метких фраз. История Хомы Брута из истории о том, как нечистая сила может уничтожить даже лучших из нас превратилась в историю про неизбежность наказания за совершенное преступление. Студент Бурсы здесь оказывается не просто виновником смерти ведьмы-паночки, но и ее насильник. И мучения зарабатывает прежде всего из-за того, что пытается отрицать свою вину. Как следствие и ночи в церкви и финальная встреча с вием (решенная, кстати, довольно изобретательно). Актерский состав постановки состоит кроме уже упомянутой Трояновой, которая имеет все шансы стать одной из самых известных актрис нового поколения, состоит из великой острохарактерной Розы Хайруллиной (Сотник), относительно молодой Андрей Фомин и плечистые холопы-казаки, которых временами трудно отличить друг от друга. Есть ли у зрителя хоть какое-то желание наподольше остаться в грязном, оббитом жестью и ржавой сеткой сценическом пространстве с клеткой-бричкой посередине хоть на секунду дольше чем идет спектакль? Нет! Из зала выскакиваешь пулей и это отличная реакция на душный и страшный мирок Гоголя-Сигарева! Именно такого эффекта режиссер и добивался и это несомненная творческая удача режиссера и театра!

Мне было трудно представить, как такой сюжет как "Вий" можно раскрыть на маленькой сцене Табакерки. Но режиссеру это действительно удалось. Постановка яркая, много интересных находок. Единственное неудачное, но мой взгляд, решение - это Роза Хайруллина в роли отца панночки. Она выглядела странно, особенно в сцене, когда ее, зачем-то, выносят на руках и в простыни, и она все свои реплики произносит, не спускаясь на пол. Что это был за режиссерский ход? И еще мне не очень понравился Андрей Фомин в главной роли. Безусловно, он неплохой актер, но мне не хватило гаммы эмоций, которые должен был переживать Хома. У Андрея получалось изображать только страх.

Если через два дня после просмотра спектакля человек просыпается среди ночи, начинает формулировать в голове своей вопросы, которые породил спектакль, и пытается найти ответы на них, я думаю, это говорит многое в пользу спектакля! После просмотра Вия в Табакерке мысли так и роятся, тогда как никогда ранее я не воспринимала вообще это произведение всерьез! Пишу скорее не для того чтобы оставить отзыв на спектакль (со спектаклем все отлично, идея, реализация, игра актеров), а для того чтобы поделиться мыслями, уж очень не дают покоя! До самой финальной сцены (самой-самой финальной, уже после того как с Хомой было все кончено) вроде бы все было ясно – да, виноват, не хочет признаваться, покаяться, ну значит – заслужил… А вот после финала как-то я призадумалась…не хочу описывать, дабы не раскрыть раньше времени интригу для тех кто еще только пойдет на спектакль…но вот этот финал, как же он меня теперь мучает! И весь спектакль в его свете начинаю переосмысливать – а может Хома-то как раз и раскаялся и поэтому не стал «каяться» (тем более что видимо почувствовал, что не те это люди, перед которыми возможно покаяние), а принял наказание от той, перед которой был виновен. Или все-таки надеялся до последнего, что выкрутится? А этот, который последний..ну кто смотрел, поймет, получается, что сделал то, чего от него ожидали, сыграл по правилам, так сказать, и - даже никакого порицания, не то что наказания?? Поднесли тут же чарку и закуску…ох, плохие параллели сейчас начнут напрашиваться…пожалуй, надо закругляться… Да, фокус с «явлением» Вия – отлично! Игра Андрея Фомина – отлично! Режиссеру – Браво!

У каждого свой Вий Перед закрытием сезона Василий Сигарев дебютировал в качестве театрального режиссёра в «Табакерке» – выпустил спектакль «Вий». Художник-постановщик Николай Симонов. Сигарева знают те, кто интересуется современной, так называемой «новой» драмой, и те, кто следит за тем, что происходит в российском кинематографе. Окончив в Екатеринбурге семинар драматургии небезызвестного Николая Коляды, Сигарев переехал в Москву и начал творить – не только на бумаге, но и на экране (фильмы «Волчок» и «Жить» даже удостоились обсуждения в «Закрытом показе» А. Гордона). Лауреат многочисленных премий, обласканный фестивальным жюри и критиками, режиссёр Сигарев снимает авторское кино по своим пьесам. Так, к примеру, на недавно прошедшем «Кинотавре» его фильм «Страна Оз» был награждён за лучший сценарий. Итак, дебют. Стоит подчеркнуть – театральный дебют именно на московской сцене, поскольку ранее автор уже пробовал свои режиссёрские силы в Екатеринбургском театре кукол, где перекладывал на сценический язык свою пьесу «Чёрное молоко». Правда, отсчёт своих театральных постановок Сигарев решительно хочет вести именно с «Вия». Сигарев выбрал мощную основу – написал по мотивам гоголевской повести свою версию. Для драматурга не впервой было осваивать чужой классический текст – ранее в списке его произведений значатся «Пышка» по Мопассану, «Каренин» по Толстому и «Метель» по Пушкину. «Новодрамовцы» вообще почему-то любят обращаться к этому гоголевскому тексту – чего только стоит «Панночка» Нины Чусовой, её «Вий», поставленный более 10 лет назад в филиале Театра им. Пушкина, в жанре пародийно-комедийного триллера. Правда, Сигарев, в отличие от своей предшественницы, рассказал историю, не скатываясь в фарс, а, наоборот, углубляясь в психологизм и мистическо-символические игры, которых порой – через край. В пространстве «Табакерки» есть определённая специфика существования, но Сигарев умело использовал все недостатки, превратив их в достоинства, – режиссёрский инструментарий, нацеленный на точную передачу атмосферы. Стены, обитые жестяными пластинами, по бокам их располагаются клети с мёртвыми петухами и курами, стол, по которому выезжает гроб, несколько стульев – вот, собственно, и всё, что видит зритель (сценограф – Николай Симонов). Мрачно; кажется, будто бы сыро. И стены давят, давят на несчастного героя, загоняя его в угол, вернее, в клетку (она же кибитка и метафорическое внутреннее состояние героя – тюрьма). Но так ли несчастен и безвинен герой Хома Брут в исполнении Андрея Фомина (для которого и писалась роль)? Сигарев интерпретирует концепцию образа героя, и оказывается, что, по его версии, Хома – не случайная жертва, а преступник, и ждёт его суровое, но справедливое наказание: и яйцами закидают, и изобьют, и, в конечном итоге, умертвят. Панночка в исполнении Яны Трояновой – девушка, погибшая по вине бурсаков, которую волей-неволей становится даже жалко. Хотя и страшна она, покойница, конечно. Невидящая, смиренная, чуть ли не кроткая. Совсем неожиданный образ для этой актрисы. От бесцветного её голоса, от вытянутых вперёд, ищущих Хому рук жутко становится до мурашек. Вообще партитуру спектакля создаёт именно контрастная игра «убивца» Хомы и Панночки. Конечно, есть ещё прекрасная актриса Роза Хайруллина, исполняющая роль отца-сотника, которой по плечу не только вневозрастные, но и внегендерные роли, есть бурсаки – решительный Явтух (Дмитрий Бродецкий) и менее запоминающиеся Дорош (Евгений Миллер) и Спирид (Алексей Усольцев). И конфликт… «Вий» получился спектаклем о покаянии и возмездии, недаром автор так усердно заставляет зрителя осознать это посредством символов. Петух в этом спектакле – эдакий ключ к разгадке сценического ребуса. Начинается всё с афиши, затем во дворе театра зрителей встречает настоящий живой петух, сидящий в клетке. И продолжается на протяжении всего спектакля – прямые реплики персонажей о том, что если «петух и курица издохнут вместе – к покойнику», постоянные отсылки к славянской мифологии, где именно с этой птицей связывают символику воскрешения из мёртвых и раскаяния… На мой взгляд, автор переиграл с символикой до отвращения – сырые яйца, неоднократно разбивающиеся, дохлые петухи, демоны с петушиными головами – слишком нарочитое педалирование. Есть откровенные драматургические провисания, когда наращивание динамичного сюжета прекращается, – и зрительская скука прорывается наружу. Всё-таки два часа без антракта – непростое испытание в тесном пространстве. Очень ждут зрители Вия – ждут особых режиссёрских решений, спецэффектов, новизны. Какой же он будет, какой? Но жанровое определение спектакля само подсказывает приём: вместо Вия герою предложено зеркало, чтобы взглянуть на самого страшного судью – себя и собственную совесть... Большого разочарования всё же не случилось, но и ожидания чуда не оправдались. Дебют состоялся, героя наказали – и вот уже христианским крестом забивают проход в царство мёртвых, а актёры выходят на поклоны… Сигарев, конечно, продолжит свои эксперименты по совести, наверняка продолжит. Поговаривают, что следующая постановка будет на сцене «Гоголь-центра». Возможно, что действительно так и пойдёт: от Гоголя к «Гоголю». "Литературная газета", №30

Один из самых сильных спектаклей, которые мы смотрели. Само произведение довольно тяжелое, поэтому и в процессе спектакля есть моменты, на которых откровенно страшно. При этом есть потрясающие режиссерские находки. Спектакль интересно смотреть несмотря на то, что сюжет известен. Сделано очень сильно. Большое спасибо!

Очень интересная трактовка Гоглевского "Вия" Василием Сигаревым! Прекрасная режиссерская работа. Глубочайшая работа с текстом. И удивительное перевоплощение Андрея Фомина в роли Хомы - просто потрясена его игрой! Для меня этот актер неожиданно открылся совершенно по-новому. Как всегда, великолепен ансамбль Евг. Миллера, Ал. Усольцева и Яны Сексте. Браво! Браво! Браво! И если вы еще не любите Гоголя, то после такого спектакля побежите в библиотеку)))