Отличный спектакль! В горном сербском монастыре во время войны на Балканах затеряна психбольница. В ней закончилось всё: еда, одежда, отопление и персонал. Прислали нового доктора, но он не может ничего решить. Однажды сюда ошибочно залетела гуманитарная помощь – очень много еды и солдатского обмундирования. И тогда в одном из больных «русском полковнике» проснулось военное прошлое. Он возглавляет отряд психов, которые «вступают» в НАТО и отправляются на войну (или в новую жизнь, или не отправляются – финал каждый понимает, как хочет). Но это не слезливая история про психов, хотя есть и такие моменты. А полный органики и драйва рассказ о чём-то важном. Например, о христианском символе Святого духа с одной стороны, и о нелепой, беспомощной, безумной войне в Югославии с другой. Или о глобальном одиночестве, которое вешает социальные ярлыки и заставляет считать нормальных людей сумасшедшими. Есть очень интересные визуальные решения. Художник Полина Фадеева и художник по свету Георгий Новиков создали простыми ходами очень красивое пространство. Например, такая сцена: «птица» взмахивает руками сначала перед огромной парусиной, подсвеченной прожектором, а потом за ней – полное ощущение, что летит! Антон Филипенко (полковник), Дмитрий Чеботарёв (Давуд), Антон Косточкин (Хачо), Борис Дергачёв (Киро), Владимир Долматовский (Матей).Я не знаю, что делали эти парни в Театре Станиславского до Юхананова. Но сейчас я вижу в разных спектаклях – кааак их прёт! И сколько у них абсолютно разноплановых ролей. И как много они ещё успевают сниматься в кино. Мне кажется, в этом есть актёрское счастье.

Отличный спектакль!

В общем... очень жаль. Прекрасный актерский ансамбль, - Правда прекрасный, спасибо! - играет пьесу ни о чем. Это не удивительно. Актерам, даже самым лучшим трудно играть без режиссера, без художника и без сценографа. Право слово, может быть лучше, если бы актеры и правда остались одни! Неплохая, во многом спорная драматургия, испохаблена и режиссером и художником до полной бессмыслицы. О чем мы смотрели спектакль? О преимуществах военной (строевой) реабилитации душевно больных? Эти преимущества и так известны, особенно в нашей стране. Художественного воплощения требует, разве что, лишение человека свободы в подобном "реабилитационном" процессе. Что бы там ни было, но спектакль, на мой взгляд, требует кризиса, кульминации и развязки (не говоря уже о катарсисе). "Режиссер", никак не могу отнести этого слова к постановщику этого бессмысленного действа, видимо, решил, что мирный пафос пьесы сводиться к смягчению и уничтожению всех имеющихся в ней противоречий. Но противоречия, простите, и являются двигателем действия на сцене. Герои спектакля с пафосом беседуют о том, что "у всякой армии должен быть смысл", но какой смысл они обнаруживают у своей армии - абсолютно непонятно. Откуда берется у героев летательный (по всей видимости) аппарат зрителю не читавшему пьесу не понять никогда. Чем заканчивается пьеса? - Словами полковника "выступаем в 12.00". Не "вылетаем" же, а "выступаем". На месте катарсиса - полное недоумение публики: "что только что произошло?" и почему нам нужно выйти вон? Не хочется перечислять бессмыслицы, возникшие в результате сокращения пьесы и лишения ее всех содержащихся в ней вопросов. Не буду писать и об отсутствии художника... Скажу лишь, что если человек ни разу не поинтересовался, как может выглядеть больница в бывшем монастыре, то это значит только одно: работа была абсолютно не интересна этой даме. НЕ ХОДИТЕ! На этот спектакль можно пойти, исключительно в том случае, если вы хотите пережить чувство недоумения... Если это эксперимент, то эксперимент направленный и против драматургии и против зрителя.

Посмотрели премьерный спектакль Электротеатра Станиславского "Полковник-птица» режиссера Романа Дробота. Анонсировали его как притчу современного болгарского драматурга Христо Бойчева, написанную на фоне недавней войны на Балканах. Я и настраивалась увидеть что-то пацифистское - как война сводит с ума, ломает людей, забирает любимое, привычное и уводит в никуда. Однако спектакль оказался намного интереснее, многослойнее и тоньше ожиданий. Да, это про нас, про каждого в отдельности и про всех вместе. Спектакль не про войну, или, точнее, не только и не столько про войну, а про нас, про наши страхи и боязни, про неизбежное условие личностного выживания - ежедневно принимать какие-то решения самому, что часто приводит к внутренним поломкам, когда никто не хочет и не может тебе помочь. Только кардинальное изменение внешних обстоятельств может спровоцировать внутреннюю перестройку. Тяжело, ой как тяжело человеку среди таких же, как он, ущербных, найти пути спасения. Но вот случайно появляются буквально с неба вещи, меняющие внешние условия существования (еда, одежда), и один из нас, казалось бы самый невзрачный и безнадежный, преображается, обретает неведомые внутренние силы и волю, чтобы всех построить, вышколить и увлечь за собой. Он в прошлой жизни был армейским полковником. И вот армейские методы и приемы выпрямляют отклонения, вносят в жизнь с одной стороны порядок и какой-то смысл, с другой стороны стирают личностные различия не только внешние, но и внутренние. Доктор констатирует у полковника прогрессирующую форму психического заболевания, однако не только не противодействует ему, а в итоге встает в строй с другими, с радостью готовыми подчиниться. Гораздо спокойнее идти в строю, пусть даже за больным русским полковником. Надо, надо, чтобы на тебя кричали, чтобы тебя лупили по голым чреслам, чтобы из тебя выходила свобода, чтобы из тебя выходил воздух, а его место заполнял тяжелый, конкретный страх, или скорее боязнь - боязнь одного человека, интерпретируемая как вера. Неважно в кого и во что верить, главное верить. Неважно куда лететь, главное лететь. Тогда все, что «сбоило» внутри тебя, приходит в норму. В конце спектакля под парусиновым покрывалом аллегорически летящий причудливый строй людей напомнил фразу из новейшей истории: "в хвост дельтаплану с президентом пристроились пять стерхов". Выпоротые в бане полковником и переодетые в военную форму сумасшедшие перемещаются в сторону миротворцев, европейцев и американцев. Но беда в том, что выжить без строя они вряд ли смогут. Их удел - жизнь в движении, полете за вожаком. Остановка, приземление может оказаться для них новой катастрофой. Похоже пьеса и спектакль решены как некий экзистенциальный эксперимент над группой людей, волею судеб оказавшихся в одном месте в одно и то же время. Параметры места могут быть разными (дом, работа, город, страна). Время тоже не определено. В воздухе повисает вопрос – может это и есть настоящая и счастливая жизнь, когда нет волнений и тревог, когда нет своих проблем, когда кто-то за тебя все решает и ведет тебя? Это то, что считывается при первом просмотре этого спектакля. Может, при последующих просмотрах откроются еще какие-нибудь смыслы…