С Макевой на спектакли больше не пойду это точно!

Видела этот мюзикл в 2017, впечатления незабываемые!Великолепная музыка, костюмы и состав актеров! Вчера была на премьере с участием Макеевой. Я слышала что у нее проблемы с голосом, но при чем тут зрители? Фальшивила, откровенно забывала текст. Стыдно было на это смотреть?‍♀.Видно было, как это не приятно и ее коллегам по сцене. Впечатлил по прежнему Даламар? , но такое неуважение к зрителю, со стороны руководства театра просто оскорбительно. Жаль потраченных денег и испорченный вечер

Posetila spektakl-muzikl, no ostalas nedovolna tolko odnim, tem, 4to makeeva na scene. Igraet ona tak sebe. Zritele mnogie sheptalis v moem ryady, da i v zale navernoe toje. Tak kak igraet i poet makeeva, ly4she ne smotret i ne stoit tratit dengi na te postanovki, v kotorix zadeystvovala ona. Ona, makeeva ,pomoemy daje i slov ne y4ila, i eto bilo zametno mnogim. Takoe vpe4atlenie, 4to ona zabejala v poslednii vagon))) t.e tekst ne bil ey znakom, prikolno kone4no, no kto ey vse eto pozvolyaet delat? ya etogo ne ponimau.

Там, где Макеева, там, ух, какая гадость!!

Такхизис уже не та

Смотреть этот мюзикл рекомендую, когда в нем НЕ участвует Макеева.

Хорошая постановка

Мечты сбываются. Почти десять лет назад после презентации мюзикла «Последнее Испытание» в ДМ «Рекорд» я ждала выхода всех четырех частей, даже не задумываясь о возможности театральной постановки, а тут глядь, уже второй раз побывала на живом выступлении. Показ проходил 22 сентября 2018 года. В ДК Горького оказалось многолюдно, и я порадовалась за команду мюзикла, стоя в длинных очередях во все возможные места. Советскому интерьеру придавали особый колорит ростовые фигуры действующих лиц, а так же люди с красивыми фанатскими билетами в руках и фанаты в черных мантиях, которых даже рассеянный взгляд выхватывал из толпы то тут, то там. А вот сама ложа сразу не порадовала: кучка узеньких стульчиков, второй ряд которых еще и задвинут куда-то в глубину — как-то я по-другому себе это все представляла. Сам зал затягивала легкая дымка, постепенно рассеявшаяся во время двадцатиминутной задержки начала представления. Наконец, прозвучал третий звонок, а следом — просьба отключить мобильные устройства. Слова даже этого простого обращения удавалось разобрать с трудом. Звук в ложу доносился снизу как из бочки. Когда пару лет назад меня занесло в этот же ДК на восьмимартовское попурри из песен разнообразных мюзиклов, с задних рядов партера было мало что видно, но вполне прилично слышно, так что подобной подставы я совершенно не ожидала. К счастью, тут на сцене появились Рейстлин Маджере, Такхизис (муж упорно называет богиню Тьмы Катехизис ?), Карамон, Крисания и прочие персонажи. Сказка началась, но погружение в нее происходило с трудом и не очень глубоко (скорее всего, не последнюю роль здесь сыграли постоянные аплодисменты после каждой арии, не дающие забыть, где и зачем ты находишься). В начале из головы не шла мысль, что будь это мое первое знакомство с мюзиклом, я бы очень быстро увязла в хитросплетениях сюжета и перестала понимать, кто все эти люди, боги кендеры , и что здесь вообще твориться. Родовые травмы зарождения мюзикла в виде отдельных арий, а так же отпочковывание от громадной книжно-игровой вселенной показали себя во всей красе. С одной стороны, многие сюжетные линии были видоизменены, обрезаны или вовсе удалены, и огромный пласт предыстории просто остался за бортом (впрочем, «Драконы осенних сумерек» написаны так, что меня никогда не покидал ощущение, что перед ними должна быть еще пара-другая трилогий). С другой, в сюжете сохраняются такие рудименты, как кашель или особенности глаз Рейстлина, практически никак не влияющие на происходящее. Я ясно видела, что команда постановки постаралась сделать все возможное, чтобы сгладить этот пограничный барьер, однако вопреки всем усилиям далеко не всем зрителям удается преодолеть данную преграду: под конец первого акта две рядом сидящие девушки спросили, понимаю ли вообще хоть что-то, и не вернулись на свои места после антракта. Я же весь перерыв проводила с мамами ликбез на тему: кто, что, что все это было и что будет потом, поскольку из-за скверного звука речь было сложно понять, и они совсем ничего не поняли. Хорошо зная текст, я столкнулась с этой напастью только в новых фрагментах, но улавливала периодическое проглатывание некоторых слов, несколько запаздываний включения микрофонов и полнейший их отказ в ключевом моменте арии «О братстве». Однако на речевых вставках не спасало даже знание либретто, угадывались лишь отдельные места и фразы, где я точно знала, что именно должно было прозвучать. Труднее всего для восприятия оказались реплики Короля-Жреца, да и в целом было постоянное ощущение непрерывной спешки и желания проговорить текст как можно скорее. Непосредственно с пением же в этом плане дела обстояли намного лучше, лидером для меня стал Рейстлин Андрея Бирина — слова его партии удавалось разобрать почти всегда. Вообще вокальная часть — это то, к чему действительно невозможно придраться. Прекрасные завораживающие голоса звали за собой в иную реальность. Так же понравились новые декорации: лестницы отлично вписываются в общий символический ряд мюзикла, а платформы с клыками создавали масштабность и эпичность. Новые костюмы, не вызвавшие во мне отклика на фотографиях, органично смотрелись на сцене. Разве что сильная схожесть одеяний верховного мага Пар-Салиана и Короля-Жреца несколько вводили в заблуждение, заставляя сомневаться, который из двух персонажей сейчас выходит на подмостки. Нововведения, персонализацию Смерти и клубящуюся тьму вокруг Такхизис, к сожалению в полной мере удалось оценить лишь в самые кульминационные моменты — «Танго со смертью» и «Отречения (Легенда Чародея)». До этого прием с темными покровами вызывал недоумение своей тривиальностью, а суть существа в черной хламиде возможно осталась бы мной неразгаданной, если бы я не знала ее заранее. Так же подпортила общее впечатление рассинхронизация голоса и движений губ богини Тьмы на видео во «Властелине Ничего». Да и вообще экран не использовался на сто процентов и выглядел необязательным довеском ко всему происходящему на сцене, по крайней мере взгляд обращался на него скорее случайно, чем притягивался целенаправленно. Суммарные впечатления: ябыпошлаеще, муж за прежний вариант, мамы остались довольны вокалом и декорациями, но текст и сюжет для них остались сокрыты туманом войны. При всем при том, что прошлая постановка показалась мне душевнее, и при просмотре удалось глубже погрузиться вглубь истории, перезагрузка мне так же понравилась, и я бы хотела увидеть дальнейшее развитие проекта.

Вот ведь бывает, что умом понимаешь, что постановка бюджетная, что она во многом от фанатов и для фанатов, а не для массового зрителя, что недоделок чуть ли не больше, чем сделанного, что шлифовать еще надо много-много времени, но материал настолько хороший, что цепляет все: музыка, герои, история, актеры. Настолько, что просто не отпускает, хочется еще и еще. Даже в таком виде. «Последнее испытание» - мюзикл, очевидно сложный к постановке. Здесь достаточно запутанный сюжет, склеить который в единую историю – то еще испытание, извините за каламбур. А к сюжету прилагается вполне себе философская идея: цель оправдывает средства или нет?.. Даже не так: стоит ли достигать СВОЕЙ цели, вполне человеческого по характеру толка, любой ценой, не будет ли она слишком высока? Есть ли вообще такие цели, ради которых можно пойти на все? В нашем приземленным мире чаще всего таковой целью для антигероев становятся деньги и связанная с ними власть, в мире кино чаще власть выходит на первое место. В этой театральной истории речь тоже идет о власти, но в совсем уж преломленном виде, совсем не земном – здесь речь о том, чтобы не обрести власть, а ею стать. Самому стать своею целью. А если так, то еще острее вопрос правильности постановки цели, ведь если цель не верна, то и финал хорошим быть не может – ложная цель приводит к фальшивому их воплощению - некоему… фальшивому «я» для антигероя. Эта довольно философская идея завернута в любопытное приключение, в котором прослеживается еще одна ключевая линия: вызов каждого каждому. Почти война всех против всех. Каждый герой ПИ обретает свою цель и воспринимает ее как вызов, будь эта цель возвышенна или низка – это не важно. Принять вызов – очень земное и человеческое свойство, плотно завязанное на гордости, неких вечных представлениях о чести, благородстве – это в природе человека, как элемент какой-то вечной нравственности. А уж руководствоваться вызовом – это не сделать что-то хорошее, это не победить, но извратить то, к чему идешь. Брошенная перчатка – игра на гордыне, и трудно просто развернуться, и уйти. Однако, если уйти от обдумывания философских проблем, придется увидеть некоторую разобщенность спектакля, прерывистый сюжет, который хоть и пытались собрать воедино, еще до конца рассказать последовательно не получилось. Поэтому прибегают к обычно категорически нелюбимому мною средству – к рассказчику, коим является главный герой, и голос его звучит и в начале, что может быть допустимым, и просто по ходу сюжета, поясняя и объясняя. Стоит ли говорить, что подобное все же излишне, и куда вернее, правильнее показать все рассказанное на сцене, оставив автору лишь вступительное слово, быть может. Но даже рассказчик не всегда спасает сюжет: в нем остаются логические дыры и недосказанности, когда у неподготовленного зрителя совсем нет шансов понять, где на сей раз оказываются герои, как оказываются, да в конечном итоге порою не ясно, кто есть кто. Более всего этим грешит первое действие, напускающее страху о Роще мертвых, совсем в итоге не показанной, или не дает ответа на то, куда и как делись герои после Истара. И это лишь наиболее ярко проявляющиеся моменты таких недосказанностей и нелогичностей. Страдает от недостатка понимания для зрителя и финал, оставляющий в недоумении, почему так получилось, и никто не вмешался. Наверное, «починить» многие такие моменты помогли бы именно диалоги между героями, небольшие сцены-склейки, которые не сильно удлинили бы действие, зато сделали постановку более цельной. Все арии и песни мюзикла очень сюжетны, и это, на удивление, не всегда идет постановке на пользу. Что такое спектакль? Чем можно завлечь зрителя с улицы, если не рекламой? Атмосферой. А в музыкальном спектакле сама музыка, песни – большая ее часть. Песни создают мир, знакомят с миром, погружают в него. «Последнему испытанию» не хватает именно атмосферных песен не о чем и обо всем одновременно, они помогли бы правильно вступить в повествование, грамотно представить героев, постепенно – не резко! – перейти к основному сюжету или событиям, когда зрителю уже понятно, что здесь есть маги и воины, боги и жрецы, есть тьма и свет, и этот постоянный конфликт между добром и злом. Хотелось напустить мистической и фантастической атмосферы с постепенно оживающими героями, на которых мы смотрим будто из другого мира… И музыка – наш проводник… Но ведь создает атмосферу не только музыка, и для спектакля в жанре «фэнтези» так важно оформление: костюмы, декорации и свет!! Подход ко всему перечисленному удивительно минималистичен, но это не было бы совсем проблемой, если бы можно было отметить удачно подобранную цветовую гамму. В спектакле много серого, темного, а в неверном свете слабо светящих фонарей все кошки серы… Солисты и танцоры слишком часто сливаются в бесформенную массу, где не выделить ни одних, ни других, и производит это не очень позитивное впечатление. Иногда отчаянно хочется добавить цвета, как в крайне серой таверне, а иногда – просто увидеть героев… Цвет фантастики – не серый – пустой и скучный цвет. Здесь стоило бы сделать акценты на серебристом, черном цвете, на переходе от белого к бордовому цвету, на фиолетовом цвете. Дать больше блеска костюмам, визуально выделить солистов. Обязательно! Они должны быть в одном стиле, но в явном виде отличаться от балета! Не сливаться с ним… Пусть постановка будет минималистичной, но она должна быть стильной. Сценические костюмы не должны быть скучными: пусть в них будет блеск, пусть в них будет фантазия. К сожалению, сейчас многие костюмы вызывают лишь вздохи. Декорации, к сожалению, совсем не играют. Идея с «зубьями» выглядит любопытной, но декорация – не только они, но и не скрытые никак лестницы… Во многих постановках драматических театров декорации не богаты, но важны же в них не шик и блеск. Важна их функциональность, важно, чем в глазах зрителя они могут стать. Сейчас они – одно, а в другом свете или другой стороной - уже другое. Важно и то, как просто их меняют, насколько это заметно зрителю. Декорации в ПИ слишком статичны, и они довольно слабо создают ощущение параллельного мира. Плохо выстроенный свет совсем здесь не помощник: взаимодействие освещения и декораций не продумано. Зато их перемены и развороты постановщики все же постарались скрыть – в амфитеатре эти моменты не очень бросались в глаза, и это безусловный плюс. Еще один элемент декорации – экран. Последнее время он ну очень популярен в самых разных постановках. На мой скромный взгляд, в ПИ он реально играл только в сцене тюрьмы в Истаре. Все остальное время – не очень…Скорее, мешал. Я не сторонник выведения на экран видеоисторий, скорее, каких-то элементов, дополняющих декорации, а вот этого было по минимуму. Одна из двух бед ПИ – отвратительно сделанный свет. Просто отвратительно. Сцена практически всегда должна быть освещена достаточно, чтобы зритель мог видеть солистов, ведь сцена в почти полном мраке – тоже художественный прием, но не постоянно же. Сейчас же доходило до того, что солист начинает петь, находясь в полной темноте. Или не поющий в конкретный момент герой, но важный в этой сцене – он в темноте, и видеть его реакцию просто невозможно. Декорациям свет тоже не помогает, увы. А ведь свет должен создавать определенную магию! Он должен литься, меняться, играть с героями, сам быть героем. Но ничего этого нет. На второй беде ПИ – плохой звук – я долго останавливаться не буду, ибо в «Русской песне» просто плохая акустика, и дело не только в кривых руках, тем более, что звук реально улучшили по сравнению с тем, что я слышала в «Русской песне» пару лет назад на другом спектакле. Очень важный момент – это магия, ведь спектакль о ней… Показать ее можно было тем самым светом, с которым совсем не работали хорошо, а также хореографией. Но, к сожалению, реально это работало лишь в паре моментов, и выглядело это удачным озарением, а не последовательной работой над созданием образа как могущественного мага, так и опасной богини. Магии стоило бы добавить, смешать моменты ее проявления со светом: пусть будет какой-то луч, или, не знаю, звездная дорожка… Что-то должно быть. Все это кажется одной большой бочкой дегтя, но ведь это не так, пока есть музыка «Последнего испытания», его текст, его идеи. Пусть не каждая, но многие песни – потенциальные хиты, и тексты здесь цепляют, они хлесткие, не безликие, как часто бывает, они запоминаются и цепляют. Актеры могут произносить их с миллионом интонаций, и они будут играть. Невероятно талантливый материал. Еще одна ложка меда – актеры, те самые приглашенные большие мюзикловые звезды (Бирин, Колпаков, Бахтиярова). Перед ними стояла сложнейшая задача: быть интересными тем, кто уже полюбил иных, кто привык к иным, кто просто их не знает. Конечно, исполнителю главной роли – Андрею Бирину – пришлось сложнее всего. Он классный драматический актер, конечно, прекрасно поющий, и да, он смог нащупать своего Рейстлина. Его герой совсем не прост, он многогранен, он проходит путь от циничности, жестокости, язвительности и едкости к полной растерянности и все перекрывающей боли. Этому Рейстлину приходится упасть с вершины своей гордыни в самые глубокие недра своей души, испытать то, что, как казалось, ему испытать невозможно. Ему приходится осознать то, с чем не хочется мириться, и, в конце концов, усомниться в себе самом. Его жестокость в осознании силы в первом акте резко контрастирует с слабостью, в чем-то нежностью в акте втором. Его путь – это сплошное падение, то, которое и открывает глаза, и бросает вызов, и порождает СОМНЕНИЕ. Сплошное сомнение. Никакой уверенности в своей правоте. Никакой насмешки. И даже никакого злого огня в глазах, жестокого взгляда, что характерен для Рейстлина в первом акте. Только удар, опять удар, и от них не отбиться. Он вовсе не борется с богиней тьмы, он борется с собой, не понимая при этом, на какой из сторон своей души ему выступить: быть ли жестоким и сильным Рейстлином (а сможет ли снова?) или, наконец, стать просто человеком. Эта вспыхнувшая на фоне вызванных воспоминаниями о любви и о боли болезненная любовь к Крисании – она искренняя, как всякий путь к спасению, но и острая, словно нож. Даст ли она счастье? Или только боль? Можно ли вообще его – темного мага – любить? Такхизис – его темная сторона – бросает вызов, и он поддается. Но нет ни капли уверенности, и все злые слова – герой говорит их лишь себе, и лишь себя уговаривает в правильности своего выбора и своих действий, прекрасно понимая, что никакая власть и божественность ему не нужны, просто отказаться - сложнее. Он не рассказывает легенду о каком-то маге – он рассказывает легенду о самом себе, это совершенно очевидно, и в чем-то легенда повторяется, только наоборот, а влюбленный дурак опять ошибается. Если в начале спектакля перед нами уверенный в себе герой, то в финале он буквально разорван на части. А его боль и переживания и сомнения – они отдаются в зале в душе каждого зрителя. Он жалок, но и его жалко. Он в этот момент очень человек. Крисания здесь холодна и прекрасна, как и положено по тексту, но она почему-то совсем уж часто безучастна, совсем уж часто просто стоит в стороне, будто не испытывая совсем ничего. Ее любовь – она лишь в финале, а до того попытка обыграть мага на его поле, ведь она принимает этот брошенный им вызов, и чем он насмешливее, чем откровеннее он смеется ей в лицо, тем интереснее для нее его спасти. Спасти заблудшую душу. Но стоит признать, что при всей красоте вокала Крисания – классическая героиня, не глубокая, не сложная. Все прочие герои вполне второстепенны, пусть на их фоне выделяется эмоциональный и швыряемый из крайности в крайность Карамон, тоже не имеющий цели, кроме любви брата, но все же герой второго плана. Из опытного состава выгодно выделяется Вера Зудина – Такхизис, темная богиня. Отражение самого мага: такая же насмешливая, такая же умная, такая же вызывающая. Фанатичный Король-Жрец не выходит за рамки прописанной роли, хотя сейчас – во времена возрождающегося религиозного...влияния – герой мог бы выглядеть чуть актуальнее, и было бы интересно осовременить взгляд на персонажа. Как много слов опять, а ведь хотела сокращенную версию написать… Этот материал заслуживает достойной постановки, с нормальным бюджетом, постоянной площадкой. Но даже в таком виде он цепляет: и музыкой, и сюжетом, и, конечно, настоящими звездами в главных ролях. Я точно хочу еще. Несмотря на кучу недоделок. Потому что не халтура. Потому что талантливо, но требует доработки. Додумывания.

Посмотрел постановку 17.04.2016 в КЦ Москвич. Не смотря на то, что с темой я относительно знаком, и основные композиции (знакомые в исполнении Айре и Саруман) были великолепны, общее впечатление двоякое. Смотришь не как профессиональную постановку (например, как тот же Призрак Оперы и т.п.), а как любительский спектакль поставленный фанатами. Ни спецэффектов, ни декораций, даже подтанцовка вся в одном стиле - одни и те же движения весь мюзикл, как-будто фантазии не хватило. Не скажу, что для меня это был провальный мюзикл, но очень слабо. Даже как для любителя жанра.