Был вчера. Спектакль гениальный! По другому смотришь на очевидные вещи. Круто! Для описания нет слов! Спасибо! Всем советую, это надо смотреть!

Комментарии создателей спектакля: Игорь Симонов, писатель: Эта история родилась случайно, как и все в жизни. Я куда-то летел и купил в дорогу книгу «Личная жизнь Сталина», в которой автор постарался создать политический портрет по тем книгам, которые он читал – с молодости и до конца жизни. Какие делал пометки на полях, на что обращал внимание. И там впервые я столкнулся с фактом: никто не знает, где Сталин провел 25 октября. Я много читал на эту тему, но ответа так и не нашел. Есть точка зрения, что человек пишет по какому-то плану, разложив все по полочкам. Это не так. Началось все с исторических персонажей, но чем дальше я писал, тем меньше меня интересовала реальная история. Хотя многое в пьесе не придумано: стихи, письмо к матери, детали покупки пальто, да и то, что Сталин любил юных девушек. Гораздо меньше информации о Надежде Аллилуевой, но, видимо, она действительно была в него влюблена еще с детства. Однако прошла эпоха. Изменилась жизнь и роль женщины в том числе. В первом варианте моя пьеса заканчивалась на перевороте, но я понимал, что меня это не устраивает. Это не историческая пьеса, так как я считаю, что сейчас писать исторические пьесы неправильно. Мне хотелось привести действие в сегодняшний день. Помню тот день: я ходил по саду, была осень, я замерзал. И вдруг все сложилось. Я пишу о людях, которые мне интересны, но «Девушка и революционер» не про Сталина и не про Аллилуеву. Так сложилось, что именно они оказались героями, при помощи которых эту историю можно было рассказать. Эти два человека – повод говорить о природе власти, о том, что власть делает с человеком, о взаимоотношениях мужчины и женщины, и о том, как эти отношения изменились. Владимир Агеев, режиссер: Встреча с текстом произошла благодаря художественному руководителю театра Эдуару Боякову. Он как продюсер соотнес этот текст с моей давнишней, дорогой и любимой работой «Месяц в деревне» – очень тонкой и интересной. Некоторые считают, что это был один из лучших моих спектаклей. Когда я прочитал «Девушку и революционера» в первый раз, я удивился его ассоциациям, но потом в ходе работы я понял что он имел ввиду. Любовная тема в пьесе, действительно занимает более 50 процентов, так же как и у Тургенева. Бояков предложил мне эту пьесу, и я, не долго думая, согласился, так как люблю сложные тексты, люблю новые повороты в судьбе. У меня ведь уже есть один спектакль на тему Сталина в Современнике. Я подумал, что здесь есть совершенно другой контекст, начало истории. В Современнике – конец. В результате у меня получилась дилогия: начало пути и его завершение. И в этом есть своя логика и знаковость. Дальше я искал адекватный код к пьесе: как эту историю подать с учетом сложной личности, революционной ситуации, революционных текстов внутри этой пьесы. Текст мне не сразу дался: это был один из тех редких случаев, когда я не увидел после прочтения спектакль, не почувствовал его как готовый материал. В этом оказалась сложность. Есть спектакли, которые «придумываются». Есть «самоигральные» пьесы. Во время работы с актерами, я почувствовал, что мне открываются нюансы пьесы, я начал сочинять, предлагать что-то актерам, уже учитывая их индивидуальность, то, как они существуют. Процесс пошел. Спектакль придумывался весь период репетиций, до самой премьеры. Но, на самом деле, я работаю над своими спектаклями постоянно, пока они стоят в репертуаре. Главная тема спектакля – величайший парадокс. Как у Пушкина сказано: «И гений - парадоксов друг». Мне кажется, что тема искусства всегда лежит на пересечении с парадоксом. Если нет парадокса, то нет в художественном творчестве доминанты. Автор предположил, что в день революционного переворота произошла историческая любовная встреча двух людей: Аллилуевой и Сталина. Величайший парадокс, величайшее совпадение! Кто такая Аллилуева, как она повлияла на Сталина? Нам ведь ничего не известно. Мы ее придумали, как юную богиню. Мне интересно это необычайное соединение двух исторических моментов: личности Сталина, его судьбы в контексте его любовной истории с Аллилуевой и событий в жизни России. Этот интересный ход наталкивает меня на художественно отвлеченное предположение: как одно могло повлиять на другое, как Аллилуева могла повлиять на его личность, на судьбу? А я, думаю, что женщина создает мужчину, так же как мужчина создает женщину. Роль личности в истории – известная философская тема. И что интересно – это отдельные плюсы и комплименты в сторону Игоря Симонова – мне, показалось, что его Сталин очень неоднозначен. У нас обычно Сталина рисуют либо тираном, либо гением, без которого Россия бы погибла. Мы не предполагаем однозначного подхода. Я понимаю, что Сталин величайший тиран, но мне интересно получить от его личности новые ощущения и переосмыслить пересечение двух судеб. Переход от исторической действительности к современности в тексте дает мне возможность снять какие-то точки, предположения первой части, переход оправдывает все ее нюансы. Но ведь мы видим, что современность возникает и в самом начале спектакля: появляются джинсы, ноутбук. Благодаря современности, которая вплетена в текст, мы имеем возможность поразмышлять о вневременных вещах. Ведь они проходят через всю историю страны: дух власти, который ищет в кого ему войти – в Сталина или в очередную жертву, – блуждает и по сей день. Агния Кузнецова, актриса: Каждый этап работы над спектаклем по-своему интересный и по-своему сложный. На этапе прогонов начинает приходить ощущение чего-то целого, цельной истории, но есть моменты, которые, по-моему, не нужно понимать головой, есть что-то подсознательное. Работать с Владимиром Агеевым интересно, от него есть ощущение уверенности, он никогда не говорит немотивированно: сделайте это, не объясняя. Я очень скептически в целом отношусь к театру, не доверяю, наверное, ему в последнее время. Критично отношусь к технике в театре, нельзя чтобы она перевешивала и чтобы она превращалась в фишку. В любом случае сейчас мне страшно и весело. Всегда интересно, когда спектакль рождается на зрителе, всегда неожиданна реакция зала. Ты произносишь текст и не всегда можешь предположить, что получишь в ответ. То, что театр – живой процесс – очень чувствуется. Это очень большая школа, очень сложная, и я рада, что получила этот опыт. Правда, играть в театре постоянно.. на потоке, я бы не хотела, даже в нерепертуарном. Много работать, постоянно находиться в этом процессе. Но может быть, когда-нибудь…. В кино мне легче. Один проект заканчивается, начинается другой. Если бы моим партнером был не Женя Стычкин, возможно, в какой-то момент я бы даже отказалась от дальнейшей работы. Потому что я никогда не видела такого прекрасного партнера, актера и человека, который все делает для тебя, постоянно о тебе заботится, постоянно включен – это большая редкость… по слухам знаю, что это редкость в театре, и точно могу сказать, что это редкость в кино. Здесь очень важно партнерство и Женя – прекрасный партнер. Я всегда рада у него поучиться, так как у меня совсем немного опыта, я смотрю на него, как он играет, и учусь в процессе. Я бы с удовольствием влюбилась в такого мужчину как Сталин. Женщина чувствует перспективу человека. Никакая нормальна женщина не будет встречаться с неудачником. Там, в пьесе видна перспектива. Евгений Стычкин, актер: Я никогда не мог себе представить, что буду играть Сталина. Много лет назад я думал о роли молодого Ленина, обсуждал это с Александром Стриженовым, и это, пожалуй, все, на что простирались мои амбиции. Поэтому было особенно интересно и приятно, когда мне предложили играть Сталина. По спектаклю Сталин влюблен, он танцует, и еще много делает того, что мы не готовы ожидать от диктатора. Есть опасность, что кому-то придет в голову, будто мы пытаемся романтизировать этот образ, и оправдываем его нашими танцами. Это не так. Например, многие члены моей семьи в те годы пострадали, и у меня нет ни капли романтики на счет этого человека. Мой герой – не Сталин, а современный писатель, который прикладывает на себя эту роль и размышляет. Поэтому мы в спектакле совсем не пытаемся воссоздать этот образ. Скорее стараемся поразмышлять о Сталине и о том, что произошло с нашей страной за последние 100 лет. Это размышления о том, каким мог бы быть этот человек, каким было то время и как оно изменилось. Как изменились мужчины и женщины. У нас с Агнией принципиально разный подход к работе: она любит работать, а я – разговаривать. Поэтому Агния приходила в бешенство, когда мы с Агеевым в течение часа рассказывали истории из жизни, а она торопилась репетировать. К первой репетиции она уже знала наизусть весь текст. Эта была просьба художественного руководителя театра Эдуарда Боякова – именно так работает любой западный театр. К сожалению, для российского театра это редкость. Иногда, когда заканчиваются съемки кино, нанимают хорошего монтажера, которому не дают разговаривать с режиссером и не дают читать сценарий, чтобы он ничем не замусоренным сознанием смонтировал то, что есть. До начала работы я понимал, что хочу сказать, но каким языком, и как – не представлял. Более того, до того, как мы начали играть прогоны, сформулировать это было совершенно невозможно. Актерская профессия считается женской. Огромное удовольствие испытывает актер, подчиняясь режиссеру. Агеев несколько раз меня себе «подчинил» – доказал, что он прав. Мне это очень интересно, потому что правым быть не хочется – скучно.