«Юлий Цезарь и Клеопатра». Театр Б.А. Покровского. Удивительный спектакль и большое чудо, подарок Б.А. Покровского и коллектива Московского государственного академического камерного музыкального театра Москве и людям. Я ходил на это произведение три раза, и по возможности буду ходить всегда. Это субъективно, наверное, какой-то обострённый индивидуальный восторг от постановки и артистов. Если бы в течение недели ставили каждый вечер, то, наверное, я бы каждый вечер приходил. Великолепные по яркости костюмы и декорации, удивительная пластичность, тонкость, чувство такта и вкуса в музыке и игре – всё вместе оставляет незабываемое впечатление. Однако, не уверен, что большинство зрителей сегодня сможет разделить это восприятие, потому что на ритм Генделя нужно настроиться, а это не так легко. Подобные произведения относятся к жанру оперы-сериа – торжественных, серьёзных произведений на классические мифологические, героические, легендарно-исторические сюжеты. Уже одно перечисление этих свойств свидетельствует о том, насколько специфические правила создания и условия возникновения таких произведений. Исторически эти произведения создавались для дворцов, аристократии, монархов. И наверное даже во время своего появления они не были понятны широким массам, которые смотрели более демократические представления оперы-буффа с бытовыми сюжетами, народными мотивами, нередко сатирическим характером. Опера Генделя предназначалась для высших классов эпохи барокко и не отличалась демократизмом. Это был такой жанр. Стилизация оперы-сериа заключается в том, что исторический сюжет как правило облагораживается и в конечном итоге должен вызывать восторженные, торжественные чувства. Эти оперы должны были соответствовать тем зрителям и той обстановке, для которых, и в которой такие произведения исполнялись. Многие авторы (среди них и Борис Александрович Покровский, и Владимир Сергеевич Дашкевич) отмечали, что музыка несёт на себе отпечаток времени. У каждой эпохи свой ритм, своё настроение. Меняются времена, меняются нравы и культура, искусство запечатлевают в себе эти изменения. Именно поэтому Покровский так стремился ставить произведения своих современников – ему хотелось разгадать дух эпохи, узнать, как этот дух раскрывается в музыке, каков он. «Юлий Цезарь и Клеопатра» – произведение, для восприятия которого нужно отвлечься от суматохи сегодняшнего дня и мысленно перенестись в совершенно другой мир. Такие грандиозные и гениальные вещи не рождаются сегодня, потому что нет больше абсолютных монархий, грандиозных дворцов сияющих мрамором и золотом, в которых обитают абсолютные монархи. Ритм «Юлия Цезаря и Клеопатры» – ритм величия абсолютизма. Люди, наслаждавшиеся этим произведением в 1724 году могли позволить себе жить медленно и красиво, покой был им по карману, они имели возможность воспринимать искусство в его полутонах и тонких нюансах, наслаждаться переливами музыки и удивительными голосами. Они не были настроены на потребление чего-то ради результата, а это значило, что и повторяемая на разный манер одна и та же фраза не смущала их и не вызывала удивления или скуки от мнимого отсутствия действия и «новой информации». Опера-сериа представляла идеальный мир, идеальные голоса, идеальных людей. Поэтому и история взаимоотношений Цезаря и египетской царицы Клеопатры VII у Генделя и автора либретто – Франческо Хайма имеют мало общего с действительностью. Время действия оперы – 48 год до Рождества Христова. Клеопатре в это время было около 20 лет, а коварному, сластолюбивому соправителю, брату и по совместительству формальному мужу (считалось, что женщина не может править самостоятельно, поэтому всегда должен был быть соправитель мужчина) царицы Птолемею XIII, которого блистательно воплощают артисты театра Покровского Кирилл Филин и Герман Юкавский, было около 13 лет, Цезарю – немногим за 50. В общем, история была сложная, запутанная и далеко не такая величественно-красивая как у Генделя и Хайма. Да и Клеопатра с Птолемеем принадлежали к греческой династии, основанной одним из соратников Александра Македонского, и, судя по сохранившимся изображениям на монетах, египетская царица придерживалась скорее греко-римских пристрастий в одежде и стилистике. Это небольшое отступление в фактологию событий показывает, насколько идеально стилизованным является мир оперы-сериа. Это мир не исторический, а эмоционально-идеалистический. И именно таким его нужно постараться воспринимать, чтобы оценить, понять и по-настоящему получить удовольствие от замечательного спектакля Камерного музыкального театра. Для восприятия этого произведения нужно попробовать переключиться с привычного нам безудержного действия и мелькания бестолковых кадров, которых по большей части ищет современное клиповое сознание, воспитанное на спецэффектах и голливудской динамике. Необходимо попробовать представить себя человеком из другой эпохи, представить себя в мраморных залах с двойным светом из фильма Стэнли Кубрика «Барри Линдон», либо в поместье герцогов Мальборо Бленхейме, или каком-либо ином дворцовом интерьере, обитателями которого были дамы с холстов Гейнсборо, кавалеры в париках и породистые охотничьи собаки... Всё это давно исчезнувший мир. Мир, в котором Гендель писал оперы, «Музыку для королевских фейерверков», оратории («Мессия») и торжественные антемы (например, «Садок-священник», написанный по случаю коронации английского короля Георга II и ставший музыкальной основой для гимна Лиги Чемпионов УЕФА). Артисты театра Покровского умеют воссоздавать этот мир, дарят нам эту сказку, помогают перенестись в другую эпоху, показывают не только сверхидеальный и стилизованный мир барочной оперы-сериа, но и совершают чудо путешествия во времени. Есть такое направление – экспериментальная археология, когда для подтверждения научной гипотезы современные учёные пытаются возводить сложные сооружения по древним технологиям, на практике подтверждая или опровергая свои предположения о том, как жили, работали и созидали люди прошлых эпох. «Юлий Цезарь и Клеопатра» театра Покровского представляет собою блестящий пример возрождения гениальных произведений прошлых эпох. Очень важно для культуры страны, что есть коллективы, готовые вкладывать свои силы и душу в восстановление, поддержание и развитие лучших образцов и традиций мировой художественной культуры. Уникальность постановки Б.А. Покровского, сценографии и костюмов Виктора и Рафаила Вольских, работы всего коллектива Камерного музыкального театра заключается в том, что создатели спектакля вложили много сил, таланта, души в своё произведение. Постарались воссоздать ощущение эпохи – пёструю яркость Древнего Египта, классическую красоту римского стиля. Это особенно ценно сегодня, когда классические постановки ставят упрощённо, не уделяя внимания приближению к историческим оригиналам, проработке сложных деталей. Например, в репертуаре театра Покровского есть ещё две замечательные постановки – «Милосердие Тита» Моцарта и «Орфей» Глюка. В этих спектаклях есть свой стиль, но он современен, не так ярок, скорее переносит прошлое в настоящее, нежели перемещает нас во времени и пространстве. Понятно, что временные и материально-технические ограничения не позволяют все постановки Камерного музыкального театра воплощать на уровне совершенно уникальной, к сожалению, редко (по понятным причинам сложности установки декораций) идущей «Сервилии» Римского-Корсакова и «Юлия Цезаря и Клеопатры». Но сам факт, что небольшой театр в состоянии поддерживать такой уровень сценического искусства свидетельствует о том, что великие традиции Б.А. Покровского и его философия театра живы. И живут они прежде всего в сердцах и душах уникального коллектива. В условиях, когда большинство крупных театров погрязли в коммерции и уже не несут никакой нравственной созидательной задачи воспитания художественного вкуса и передачи новым поколениям вершин творческих достижений прошлых эпох Камерный музыкальный театр предстаёт уникальным образцом служения искусству. Здесь всё ещё жива философия театра Покровского, которой Мастер служил всю свою жизнь как на практике – создавая всемирно известные спектакли, так и в теории – в своих многочисленных книгах, статьях, интервью, масштабной просветительской и научно-популярной работе. Б.А. Покровский писал, что Камерный театр, «театрик», как его назвал Шостакович, – друг зрителей, который разговаривает с ними наедине, доверительно, говорит о сокровенном «на ушко», «камерно». И это действительно так. Именно в таком театре можно раствориться в музыке и красоте сценического действия, блестящие образцы которых представлены в спектакле «Юлий Цезарь и Клеопатра». Сложно подобрать слова, чтобы выразить уровень мастерства коллектива театра. Мало кто в мире оперы умеет так двигаться и петь. Клеопатра – Татьяна Федотова – образец пластики, лёгкости, изящества, грациозной женственности, эмоциональной глубины и силы. Ирина Курманова в роли сына Помпея Секста – убедительна. Часто женщины в мужских ролях смущают, но в данном случае юный Секст на удивление гармоничен – порывистый, пылкий, эмоциональный и грациозный образ, замечательно раскрывающийся в паре с Викторией Преображенской в роли Корнелии. Удивительной особенностью Камерного музыкального театра, отмечавшейся театральными критиками ещё на заре его существования, является высокая вовлечённость артистов в творческий процесс, обусловленная отсутствием традиционного деления на звёзд-солистов, певцов хора, артистов миманса и балета. В Камерном музыкальном театре все артисты – звёзды, все демонстрируют уникальную разносторонность возможностей и талантов. Один и тот же артист – сегодня поёт в хоре, а завтра исполняет главную партию. Эта взаимозаменяемость делает даже повторное посещение уже виденного спектакля событием, так как артисты имеют возможность продемонстрировать свой талант в разных амплуа. Например, в «Юлии Цезаре и Клеопатре» Азамата Цалити можно увидеть и в роли Нирено, и в роли Акиллы, а Кирилл Филин исполняет роли Птолемея и Нирено. Такой подход несёт в себе особую печать демократизма, художественной честности, этической глубины. В этом есть что-то от целостности мировоззренческих установок эпохи Возрождения, силы титанов которого были направлены на всестороннее развитие личности. В случае театра Покровского этот гуманистический принцип Ренессанса направлен на раскрытие всех граней талантов артиста. Такой театр – достояние России как Пушкинский музей, Эрмитаж... он требует особого внимания, поддержки, бережного отношения. В посвящённой жизненному и творческому пути Б.А. Покровского книге «Колокол мастера» кто-то из театроведов писал о том, что необходимо сохранить спектакли театра. Сам Борис Александрович в своей работе «Режиссура оперного театра» и других произведениях указывал на то, как сложно историкам театра восстанавливать историю оперы. Однако в наше время появились уникальные технические возможности. Сегодня можно оцифровать спектакли. Хотелось бы их профессиональной записи с нескольких камер, телевизионных версий. Или, хотя бы записи со штатива с верхней галереи, где обычно поёт хор – это простое, доступное решение. Но уж лучше так, чем никак. Может быть в ГИТИСе есть историки и теоретики театра, которые могли бы этим заняться? Может быть направлять в театр студентов на практику, чтобы они могли помочь это сделать? Приходилось читать восторженные рецензии о постановках Камерного музыкального театра одноактных опер Александра Холминова «Коляска» и «Шинель», оперы Монтеверди «Коронация Поппеи». В текущем репертуаре театра «Коляска» и «Шинель» отлично дополнили бы «Нос», а «Коронация Поппеи» – античную тему представленную «Сервилией», «Милосердием Тита», «Юлием Цезарем и Клеопатрой». Невозможно вместить в репертуар всё. Однако, если бы были записи, то можно было бы посмотреть. Недавно довелось увидеть телевизионную версию «Волшебной флейты» производства Гамбургской государственной оперы. Режиссёр Питер Устинов, декорации Жан-Дени Малекле. Масштабная постановка, толпы артистов хора, Гамбургский филармонический оркестр... Хорошая постановка... интересная... И если бы не с чем было сравнить, то было бы отлично. Однако весь этот масштаб не идёт ни в какое сравнение с совершенно блистательной, светлой, наивной, праздничной, неповторимой по атмосфере «Волшебной флейтой» идущей на сцене театра имени Покровского. И здесь становится обидно, что люди знакомятся с Моцартом в трактовке Устинова, а не Покровского, что наша фееричная «Волшебная флейта» не записана. А ведь эта постановка может быть эталоном мирового стандарта, а Покровский и теперь заткнёт за пояс любого командора ордена Британской империи и лауреата всевозможных «оскаров»–«эмми»–«грэмми» Устинова. После таких спектаклей как «Юлий Цезарь и Клеопатра» хочется продолжения. После первого просмотра я прочитал увесистый том «Истории Древнего Рима» Мэри Бирд и несколько раз прослушал разные постановки оперы Генделя. Было приятно обнаружить запись Ирины Курмановой в роли Секста и несколько других фрагментов замечательного спектакля на YouTube. И ещё поймал себя на мысли о том, что Цезарь и Клеопатра гордились бы, доведись им увидеть оперу «Юлий Цезарь в Египте» с Александром Полковниковым и Татьяной Федотовой в главных ролях.